Нижние чины особой значимости
Работа полицейского околоточного надзирателя в конце XIX – начале XX века по сложности обязанностей, психологическим и физическим нагрузкам во многом была схожа с деятельностью современного участкового уполномоченного.
Рассказывает Николай Варавин.
Термин «околоточный надзиратель» возник в 1862 году после принятия Временных правил об устройстве полиции в городах и уездах губерний. Это были чиновники, ведавшие околотком (часть населённого пункта, где проживало 3–4 тысячи человек). Положение же надзирателя было не совсем обычным.
Занимавшие эту должность стояли на самой низкой ступени служебной лестницы младшего начальствующего состава. Хотя они не принадлежали к дворянскому сословию, однако сохраняли все преимущества офицерско-чиновничьего корпуса, что свидетельствовало об их особой значимости. Для придания большего веса в глазах окружающих и подчинённых в одном из примечаний к «Инструкции околоточным надзирателям» 1867 года указывалось, что «...околоточные надзиратели, находясь в этой должности, пользуются правами XIV класса, хотя бы и не имели ещё классного чина». Таким образом, они становились первыми кандидатами на его получение.
Так, в «Адресе-календаре Саратовской губернии на 1902 г.» полицейским надзирателем Уральско-Волжского металлургического завода, расположенного близ Царицына (ныне волгоградский завод «Красный Октябрь»), числился Г. К. Яржемский. На следующий год в таком же справочном издании полицейский надзиратель Г. К. Яржемский уже представлен как коллежский регистратор – чиновник XIV класса. Хотя это был самый низший чин среди государственных служащих в Российской империи, но к его обладателю уже предписывалось обращаться «ваше благородие».
Околоточные являлись, по сути, связующим звеном между представителями государственной власти и обычными людьми, проживавшими на обслуживаемых надзирателями территориях. На это чётко указывает одно из положений упомянутой Инструкции: «В случаях, когда полиции для исполнения возложенных на неё законами обязанностей, необходимо входить в непосредственные личные сношения с обывателями по месту их жительства, сношения эти делаются через околоточных надзирателей». В переводе с бюрократического языка на обычный это означало, например, что любая казённая бумага, направленная жителю города, должна вручаться адресату лично околоточным надзирателем.
Учитывая, что для работы с населением требовался определённый жизненный опыт, в надзиратели определяли преимущественно людей средних лет или старше, знавших грамоту. Кандидат должен быть «благообразной наружности, крепкого телосложения и беспорочного поведения». Готовили околоточных в специальных школах. Там изучали законодательство Российской империи и приобретали специальные навыки, которые включали даже основы родовспоможения в неотложных случаях.
В ведении околоточного была немалая территория, на которой он считался полным хозяином. Под его началом состояли городовые (рядовые полицейские) и дворники, которые в то время выполняли и полицейские функции. Сам же надзиратель подчинялся участковому приставу, имевшему полноправный классный чин, который определялся местом службы чиновника. Так, согласно Табели о рангах участковый пристав московской полиции относился к VII классу, что делало его равным армейскому подполковнику.
Однако главная обязанность околоточного заключалась в строгом надзоре за тем, чтобы все жители неукоснительно соблюдали правила и постановления «относительно общественного благоустройства и благочиния».
Наряду с общегосударственными документами, регламентирующими деятельность надзирателей, к этому вопросу обращались и на местном уровне. Например, существовала специальная «Инструкция околоточным надзирателям Московской столичной полиции» – книга в 300 с лишним страниц. На них убористым шрифтом изложены предписания властей Первопрестольной. Список обязанностей только «по наблюдению за наружным порядком» насчитывал 15 пунктов, девять – «по надзору за народонаселением». Особо предписывалось «досконально знать» о происходящем в околотке – от затеваемого в домах ремонта (только с разрешения властей!) до появления незарегистрированных жильцов или женщин, тайно занимающихся сводничеством.
Также полицейский околоточный надзиратель был обязан присутствовать при всяком собрании народа на улицах и площадях, наблюдать за порядком во время многолюдных мероприятий. А в случае возникновения уличных беспорядков, драк и разгулов – прекращать их. Ему разрешалось употребить власть, если нужно было «входить в непосредственные личные отношения с обывателями по месту их жительства», усмирять шумящих, пьяных, нищих и попрошаек, пристающих к прохожим, прекращать площадную ругань в общественных местах.
От надзирателя требовалось чётко контролировать, чтобы питейные заведения и другие публичные места открывались в установленное время, не допускать, чтобы извозчики и торговцы причиняли беспокойство покупателям назойливыми обращениями с предложением своих услуг.
Были предписания и на случаи возникновения, как бы мы сейчас сказали, чрезвычайных ситуаций. Так, во время пожара околоточному следовало не только выставить городовых в оцепление горящего объекта, но и организовать силами полиции охрану вынесенного имущества. Если же становилось известно о происшествии, беспорядке или несчастном случае, полицейский надзиратель обязан был тотчас же явиться на место, принять меры к восстановлению порядка и спокойствия, задержать виновных и оказать помощь потерпевшим.
Особые обязанности «по внутреннему надзору за народонаселением» требовали знать каждого проживающего на вверенной территории, обладать сведениями обо всех управляющих домами, дворниках, швейцарах, содержателях гостиниц, постоялых домов, хозяев артелей. Также околоточные должны были «служить местными и самыми надёжными пособниками при проведении розысков» сотрудникам сыскной полиции и оказывать им при этом полное содействие.
Более обширная и регламентированная инструкция появилась в России в 1897 году в связи с ростом революционного движения. По этому документу полицейским надзирателям предписывалось контролировать политических поднадзорных и поведение учащейся молодёжи, выявлять неблагонадёжных, наблюдать за фабричным и заводским населением.
Также околоточный, как наиболее осведомлённый о проживающих на его территории, становился одним из участников процедуры задержания подозреваемых в совершении преступления. Но при этом ему не разрешалось вызывать к себе на квартиру или в участок нужных по делу лиц. Приходилось самому бегать по адресам и оформлять документы на месте.
Надзиратель должен был всегда оставаться бдительным, «чтобы по возможности никто и ничто в районе, ему вверенном, не ускользало от его внимания». При строгом соблюдении правил он оказывался словно прикованным к своей территории и покидать её мог только с разрешения пристава. Каждый раз, выходя из своей квартиры, был обязан сообщать ближайшему городовому, куда направляется, чтобы при необходимости его легко отыскали. Жениться околоточные, как и городовые, могли только с разрешения градоначальника.
За все свои многочисленные хлопоты в начале XX века околоточный получал 650–800 рублей в год (в два раза больше обычного городового). К этому ежегодно добавлялось 25 рублей на пошив обмундирования, плюс оплачивался наём квартиры. Также выделялась некоторая сумма на приобретение личного оружия.
Околоточным полагалась форма, «как у классных чинов», к ней – «шашка драгунского образца с чёрным кавалерийским темляком на чёрной юфтевой портупее» и револьвер «Смит и Вессон» на оранжевом шнуре. Зимой они носили светло-серое форменное двубортное пальто.
Форма больше походила на офицерскую, чем на мундир обычного городового. Возможно, поэтому некоторые околоточные, как свидетельствовали современники, пытались щеголять в неположенных им офицерских погонах. Начальство время от времени вразумляло нарушителей. При этом в отличие от военных, надзирателям разрешалось при обходе участка в ненастную погоду надевать галоши, задники которых имели окованные медными пластинками прорези для шпор.
Многие околоточные для солидности носили бороды, усы и бакенбарды. Их мундиры всегда были украшены медалями. Особенно выделялись шейные золотые или серебряные «За усердие» – высшая награда для нижних чинов российской полиции за безупречную службу или выслугу лет. Непременный атрибут – свисток на металлической цепочке. Погоны и ворот мундира полицейского украшали серебряный галун и шевроны за многолетнюю службу.
Должность полицейского околоточного надзирателя ликвидировали 11 марта 1917 года. Правда, впоследствии создали службу участковых уполномоченных милиции – ведь необходимость работы правоохранительных органов с населением не исчезла после смены политической власти в стране…
Рассказывает Николай Варавин.
Термин «околоточный надзиратель» возник в 1862 году после принятия Временных правил об устройстве полиции в городах и уездах губерний. Это были чиновники, ведавшие околотком (часть населённого пункта, где проживало 3–4 тысячи человек). Положение же надзирателя было не совсем обычным.
Занимавшие эту должность стояли на самой низкой ступени служебной лестницы младшего начальствующего состава. Хотя они не принадлежали к дворянскому сословию, однако сохраняли все преимущества офицерско-чиновничьего корпуса, что свидетельствовало об их особой значимости. Для придания большего веса в глазах окружающих и подчинённых в одном из примечаний к «Инструкции околоточным надзирателям» 1867 года указывалось, что «...околоточные надзиратели, находясь в этой должности, пользуются правами XIV класса, хотя бы и не имели ещё классного чина». Таким образом, они становились первыми кандидатами на его получение.
Так, в «Адресе-календаре Саратовской губернии на 1902 г.» полицейским надзирателем Уральско-Волжского металлургического завода, расположенного близ Царицына (ныне волгоградский завод «Красный Октябрь»), числился Г. К. Яржемский. На следующий год в таком же справочном издании полицейский надзиратель Г. К. Яржемский уже представлен как коллежский регистратор – чиновник XIV класса. Хотя это был самый низший чин среди государственных служащих в Российской империи, но к его обладателю уже предписывалось обращаться «ваше благородие».
Околоточные являлись, по сути, связующим звеном между представителями государственной власти и обычными людьми, проживавшими на обслуживаемых надзирателями территориях. На это чётко указывает одно из положений упомянутой Инструкции: «В случаях, когда полиции для исполнения возложенных на неё законами обязанностей, необходимо входить в непосредственные личные сношения с обывателями по месту их жительства, сношения эти делаются через околоточных надзирателей». В переводе с бюрократического языка на обычный это означало, например, что любая казённая бумага, направленная жителю города, должна вручаться адресату лично околоточным надзирателем.
Учитывая, что для работы с населением требовался определённый жизненный опыт, в надзиратели определяли преимущественно людей средних лет или старше, знавших грамоту. Кандидат должен быть «благообразной наружности, крепкого телосложения и беспорочного поведения». Готовили околоточных в специальных школах. Там изучали законодательство Российской империи и приобретали специальные навыки, которые включали даже основы родовспоможения в неотложных случаях.
В ведении околоточного была немалая территория, на которой он считался полным хозяином. Под его началом состояли городовые (рядовые полицейские) и дворники, которые в то время выполняли и полицейские функции. Сам же надзиратель подчинялся участковому приставу, имевшему полноправный классный чин, который определялся местом службы чиновника. Так, согласно Табели о рангах участковый пристав московской полиции относился к VII классу, что делало его равным армейскому подполковнику.
Однако главная обязанность околоточного заключалась в строгом надзоре за тем, чтобы все жители неукоснительно соблюдали правила и постановления «относительно общественного благоустройства и благочиния».
Наряду с общегосударственными документами, регламентирующими деятельность надзирателей, к этому вопросу обращались и на местном уровне. Например, существовала специальная «Инструкция околоточным надзирателям Московской столичной полиции» – книга в 300 с лишним страниц. На них убористым шрифтом изложены предписания властей Первопрестольной. Список обязанностей только «по наблюдению за наружным порядком» насчитывал 15 пунктов, девять – «по надзору за народонаселением». Особо предписывалось «досконально знать» о происходящем в околотке – от затеваемого в домах ремонта (только с разрешения властей!) до появления незарегистрированных жильцов или женщин, тайно занимающихся сводничеством.
Также полицейский околоточный надзиратель был обязан присутствовать при всяком собрании народа на улицах и площадях, наблюдать за порядком во время многолюдных мероприятий. А в случае возникновения уличных беспорядков, драк и разгулов – прекращать их. Ему разрешалось употребить власть, если нужно было «входить в непосредственные личные отношения с обывателями по месту их жительства», усмирять шумящих, пьяных, нищих и попрошаек, пристающих к прохожим, прекращать площадную ругань в общественных местах.
От надзирателя требовалось чётко контролировать, чтобы питейные заведения и другие публичные места открывались в установленное время, не допускать, чтобы извозчики и торговцы причиняли беспокойство покупателям назойливыми обращениями с предложением своих услуг.
Были предписания и на случаи возникновения, как бы мы сейчас сказали, чрезвычайных ситуаций. Так, во время пожара околоточному следовало не только выставить городовых в оцепление горящего объекта, но и организовать силами полиции охрану вынесенного имущества. Если же становилось известно о происшествии, беспорядке или несчастном случае, полицейский надзиратель обязан был тотчас же явиться на место, принять меры к восстановлению порядка и спокойствия, задержать виновных и оказать помощь потерпевшим.
Особые обязанности «по внутреннему надзору за народонаселением» требовали знать каждого проживающего на вверенной территории, обладать сведениями обо всех управляющих домами, дворниках, швейцарах, содержателях гостиниц, постоялых домов, хозяев артелей. Также околоточные должны были «служить местными и самыми надёжными пособниками при проведении розысков» сотрудникам сыскной полиции и оказывать им при этом полное содействие.
Более обширная и регламентированная инструкция появилась в России в 1897 году в связи с ростом революционного движения. По этому документу полицейским надзирателям предписывалось контролировать политических поднадзорных и поведение учащейся молодёжи, выявлять неблагонадёжных, наблюдать за фабричным и заводским населением.
Также околоточный, как наиболее осведомлённый о проживающих на его территории, становился одним из участников процедуры задержания подозреваемых в совершении преступления. Но при этом ему не разрешалось вызывать к себе на квартиру или в участок нужных по делу лиц. Приходилось самому бегать по адресам и оформлять документы на месте.
Надзиратель должен был всегда оставаться бдительным, «чтобы по возможности никто и ничто в районе, ему вверенном, не ускользало от его внимания». При строгом соблюдении правил он оказывался словно прикованным к своей территории и покидать её мог только с разрешения пристава. Каждый раз, выходя из своей квартиры, был обязан сообщать ближайшему городовому, куда направляется, чтобы при необходимости его легко отыскали. Жениться околоточные, как и городовые, могли только с разрешения градоначальника.
За все свои многочисленные хлопоты в начале XX века околоточный получал 650–800 рублей в год (в два раза больше обычного городового). К этому ежегодно добавлялось 25 рублей на пошив обмундирования, плюс оплачивался наём квартиры. Также выделялась некоторая сумма на приобретение личного оружия.
Околоточным полагалась форма, «как у классных чинов», к ней – «шашка драгунского образца с чёрным кавалерийским темляком на чёрной юфтевой портупее» и револьвер «Смит и Вессон» на оранжевом шнуре. Зимой они носили светло-серое форменное двубортное пальто.
Форма больше походила на офицерскую, чем на мундир обычного городового. Возможно, поэтому некоторые околоточные, как свидетельствовали современники, пытались щеголять в неположенных им офицерских погонах. Начальство время от времени вразумляло нарушителей. При этом в отличие от военных, надзирателям разрешалось при обходе участка в ненастную погоду надевать галоши, задники которых имели окованные медными пластинками прорези для шпор.
Многие околоточные для солидности носили бороды, усы и бакенбарды. Их мундиры всегда были украшены медалями. Особенно выделялись шейные золотые или серебряные «За усердие» – высшая награда для нижних чинов российской полиции за безупречную службу или выслугу лет. Непременный атрибут – свисток на металлической цепочке. Погоны и ворот мундира полицейского украшали серебряный галун и шевроны за многолетнюю службу.
Должность полицейского околоточного надзирателя ликвидировали 11 марта 1917 года. Правда, впоследствии создали службу участковых уполномоченных милиции – ведь необходимость работы правоохранительных органов с населением не исчезла после смены политической власти в стране…
