Судьба героев – не для слабых…
Сегодня наш рассказ о генерале-легенде Анатолии Александровиче Романове, чудом выжившем в результате теракта-покушения и чудом двадцать четыре года продолжающем жить. Ему недавно исполнилось 73 года.
Рассказывает Елена Лаптева.
Товарищ главком
Тогда, в июле 1995-го, генерал-лейтенант Романов, назначенный командующим внутренними войсками МВД России, мог не ехать в Чечню и раздавать команды из столицы. Однако сразу после назначения он отправился в Ханкалу, где возглавил временную Объединённую группировку федеральных войск на территории Чеченской Республики…
С того момента начался новый период в жизни и службе Романова. На войне как на войне. К слову, вся военная карьера Анатолия Александровича складывалась удачно благодаря его потрясающей работоспособности. Какую бы должность он ни занимал, главным для него было доскональное изучение порученного дела и выполнение приказа. А сослуживцы ценили его за человечность, внутреннюю интеллигентность, внимательность, такт и дипломатичность. Последние качества особенно пригодились ему в ведении переговоров с лидерами Ичкерии. Но когда в 95-м он отправлялся в пригород Грозного – в Ханкалу, ни сам Романов, и никто другой не знал, в какую сторону повернётся политика властей в отношении Чеченской Республики Ичкерия и насколько жёстким будет противостояние. Именно в те дни Романов произнёс перед войсками свою известную фразу: «Каждый из нас готов выполнить боевую задачу, даже если это будет стоить ему жизни. Умирать никому не хочется, но если потребуется…»
Он верил в мирные переговоры
…В ночь с 29 на 30 июля 1995 года полномочная делегация Правительства Российской Федерации в присутствии Группы содействия ОБСЕ в Чечне подписала с чеченской стороной «Соглашение по мирному урегулированию ситуации в Чеченской Республике (по блоку военных вопросов)».
Большая роль в документе отводилась совместной российско-чеченской наблюдательной комиссии – СНК. На новый орган возлагалась организация работы и контроль за выполнением договорённостей и соглашений по всему блоку военных вопросов. Поэтому возглавить структуру и сделаться главным переговорщиком и миротворцем, вопреки первоначальному замыслу, чтобы эту комиссию возглавлял комендант Чеченской Республики, пришлось Романову. Сопредседателем с чеченской стороны Дудаев направил Аслана Масхадова.
1 августа Романов и Масхадов обратились к гражданам Чеченской Республики с разъяснением порядка добровольной сдачи оружия вооружёнными формированиями, ополченцами и частными лицами, а также выступили с заявлением о предотвращении диверсий и провокаций в период разоружения и вывода войск. В подписанном вскоре сторонами Положении о СНК военный блок вопросов включал в себя четыре первоочередных пункта: прекращение боевых действий; освобождение насильственно удерживаемых лиц; разоружение и поэтапный вывод войск; прекращение террористических актов и диверсий. Однако на практике на плечи генерала Романова лёг колоссальный груз проблем. Необходимо было, во-первых, обеспечить соблюдение режима прекращения огня. Затем в короткие сроки организовать приём оружия от населения, его учёт, хранение и уничтожение. Войскам надлежало последовательно разоружать боевиков и ликвидировать автономные и никому не подчинявшиеся вооружённые бандитские группы. В функционал командующего также вошла организация отрядов самообороны до восстановления местных органов власти в населённых пунктах, включая и органы внутренних дел. Предстояло поднимать из руин объекты жизнеобеспечения, разминировать, налаживать общественную безопасность и ещё сотни пунктов... Словом, на войска возложили ответственность по восстановлению мирной жизни.
Вспоминая переговорный период, сослуживцы генерала утверждают, что мало кто мог сравниться с Романовым в таланте дипломатии, хотя козырей в его руках было не так и много, как и твёрдой политической поддержки. Боевики зачастую чувствовали своё превосходство и практически всегда за переговорным столом разговаривали с позиции силы. Они вели себя агрессивно и непредсказуемо. Среди таких «неуравновешенных» часто оказывался позиционирующий себя как военный эксперт, самый молодой из переговорщиков, младший брат террориста № 1 в Чечне Басаева – Ширвани. В особо острых моментах он хватался за висевший у него на поясе широкий изогнутый нож в украшенных орнаментом по зелёному полю ножнах. Позиция же Романова всегда была чёткой и выверенной, застать его врасплох, надавить и ввести в растерянность не мог никто. Генерал воспринимался чеченской стороной уважительно. Его авторитет был заслужен верностью стратегии, конкретными действиями и способностью предвидеть исход событий.
Лозунг: «Без потерь!»
Переговоры с Масхадовым шли медленно и трудно. Перелом, как его понимали обе стороны, так и не наступал…
У Анатолия Александровича нет-нет, да и проскальзывали досадные мысли, что в разрешении кризиса явно недостаёт политических и экономических мер. А политиков как таковых в республике не было, и командующему временной Объединённой группировкой федеральных войск приходилось самостоятельно принимать решения. Внутренним лозунгом для себя Романов определил короткое «Без потерь». Во многом поэтому постепенно тактикой для войск стало бескровное продвижение федеральных сил по республике. В тот период в равнинной части Чечни таким путём были освобождены от боевиков 14 сёл и войска прошли порядка 70 км по равнине к горам.
Вернуть деньги служивым
В начале сентября Романов приехал в Москву. Это был короткий «отпуск» от Чечни, но в столице вместо того, чтобы побыть дома и отдохнуть, он с головой окунулся в повседневную работу командующего войсками. Экономическое состояние войск в тот период было плачевным. Не хватало финансирования на продовольствие, обмундирование, даже на самое необходимое в виде бинтов в госпиталях. И это было не просто эхо Чечни, а её взрывная волна.
Романову пришлось обратиться за помощью к министру внутренних дел России Анатолию Куликову, который в свою очередь доложил о положении дел с финансированием войск главе государства. Ельцин счёл сложившуюся ситуацию нетерпимой и дал указание министру финансов до 9 ноября обеспечить погашение задолженности личному составу органов внутренних дел и военнослужащим внутренних войск.
Решив эту проблему, Романов снова улетел в Чечню, где его ждал не меньший объём сложных и зачастую казавшихся тупиковыми задач.
«Каждый вечер Анатолий Романов звонил домой жене Ларисе Васильевне, но говорил только, что жив и здоров, – рассказывают помощники генерала. – Кажется, он мало верил в то, что против него может быть совершён террористический акт, искренне надеялся на доброе отношение к себе. Поэтому и охрану определил в соответствии с так называемыми «штатными» ситуациями и не распространялся о полученных им письмах. В одном – от боевиков – говорилось, что он в третий раз приговорён к смерти. В двух других, подписанных каким-то «бывшим генералом КГБ СССР», ему опять-таки угрожали расправой…»
Подрыв колонны
6 октября 1995 года Романов выехал в Грозный на встречу с Русланом Хасбулатовым. Ехали так: впереди БТР, затем два УАЗа, потом ещё два БТРа. Он торопился и не думал ни об окружных путях, ни о повышенных мерах безопасности. Фугасный заряд, эквивалентный 30 кг тротила, был подорван, когда часть колонны, включая УАЗ Романова, уже въехала в тоннель возле площади Минутка в Грозном. Взрыв в замкнутом пространстве усилил разрушительный результат. Машину генерала разорвало. Романов получил множество тяжёлых ранений. Все его спутники, находившиеся в машине, погибли – помощник полковник Александр Заславский, водитель рядовой Виталий Матвийченко и один из бойцов отряда спецназначения «Русь» рядовой Денис Ябриков. Были ранены ещё 15 военнослужащих.
Этот взрыв отбросил оба лагеря, двигавшихся друг к другу, практически на исходные позиции. Всё надо было начинать заново. И не просто заново, а ещё с тяжелейшим «ранением». Раны, нанесённые командующему, ранили все войска.
Операция «Спасение»
Для того чтобы спасти и излечить генерала Романова, были предприняты тысячи попыток. Это был бой за командующего. Погрузка в МИ-8. Воздушный путь через стреляющий Бамут. В 14 часов 50 минут раненых привезли во Владикавказский госпиталь. Операция. 18 дней в коме. Годы лечения, тщательный уход, апробация методик зарубежных медицинских светил. Все эти годы рядом с ним постоянно находилась супруга Лариса Васильевна. Командование внутренних войск было постоянно на связи, в готовности по первому зову выполнить любую просьбу медиков и родных. Неоценимый вклад в восстановление Романова на протяжении всех 23 лет вносит генерал армии Анатолий Куликов. Многие годы возглавляет Попечительский совет фонда им А.А. Романова его сослуживец генерал-полковник Сергей Степашин, который говорит: «Если мы забываем близких, то скоро забудут и нас. Это аксиома. И если мы бросаем раненых, то и нас раненых никто не спасёт».
С вниманием и заботой относится ко всему, что связано с Романовым, и сегодняшнее руководство Росгвардии. Врачи и родные отмечают определённые улучшения, хотя все понимают тяжесть состояния. Но тем не менее генерал Романов жив. Его помнят. Судьбы настоящих героев впечатываются в память людей навсегда. Те судьбы, что не для слабых…
Фото из архива войск национальной гвардии Российской Федерации
Рассказывает Елена Лаптева.
Товарищ главком
Тогда, в июле 1995-го, генерал-лейтенант Романов, назначенный командующим внутренними войсками МВД России, мог не ехать в Чечню и раздавать команды из столицы. Однако сразу после назначения он отправился в Ханкалу, где возглавил временную Объединённую группировку федеральных войск на территории Чеченской Республики…
С того момента начался новый период в жизни и службе Романова. На войне как на войне. К слову, вся военная карьера Анатолия Александровича складывалась удачно благодаря его потрясающей работоспособности. Какую бы должность он ни занимал, главным для него было доскональное изучение порученного дела и выполнение приказа. А сослуживцы ценили его за человечность, внутреннюю интеллигентность, внимательность, такт и дипломатичность. Последние качества особенно пригодились ему в ведении переговоров с лидерами Ичкерии. Но когда в 95-м он отправлялся в пригород Грозного – в Ханкалу, ни сам Романов, и никто другой не знал, в какую сторону повернётся политика властей в отношении Чеченской Республики Ичкерия и насколько жёстким будет противостояние. Именно в те дни Романов произнёс перед войсками свою известную фразу: «Каждый из нас готов выполнить боевую задачу, даже если это будет стоить ему жизни. Умирать никому не хочется, но если потребуется…»
Он верил в мирные переговоры
…В ночь с 29 на 30 июля 1995 года полномочная делегация Правительства Российской Федерации в присутствии Группы содействия ОБСЕ в Чечне подписала с чеченской стороной «Соглашение по мирному урегулированию ситуации в Чеченской Республике (по блоку военных вопросов)».
Большая роль в документе отводилась совместной российско-чеченской наблюдательной комиссии – СНК. На новый орган возлагалась организация работы и контроль за выполнением договорённостей и соглашений по всему блоку военных вопросов. Поэтому возглавить структуру и сделаться главным переговорщиком и миротворцем, вопреки первоначальному замыслу, чтобы эту комиссию возглавлял комендант Чеченской Республики, пришлось Романову. Сопредседателем с чеченской стороны Дудаев направил Аслана Масхадова.
1 августа Романов и Масхадов обратились к гражданам Чеченской Республики с разъяснением порядка добровольной сдачи оружия вооружёнными формированиями, ополченцами и частными лицами, а также выступили с заявлением о предотвращении диверсий и провокаций в период разоружения и вывода войск. В подписанном вскоре сторонами Положении о СНК военный блок вопросов включал в себя четыре первоочередных пункта: прекращение боевых действий; освобождение насильственно удерживаемых лиц; разоружение и поэтапный вывод войск; прекращение террористических актов и диверсий. Однако на практике на плечи генерала Романова лёг колоссальный груз проблем. Необходимо было, во-первых, обеспечить соблюдение режима прекращения огня. Затем в короткие сроки организовать приём оружия от населения, его учёт, хранение и уничтожение. Войскам надлежало последовательно разоружать боевиков и ликвидировать автономные и никому не подчинявшиеся вооружённые бандитские группы. В функционал командующего также вошла организация отрядов самообороны до восстановления местных органов власти в населённых пунктах, включая и органы внутренних дел. Предстояло поднимать из руин объекты жизнеобеспечения, разминировать, налаживать общественную безопасность и ещё сотни пунктов... Словом, на войска возложили ответственность по восстановлению мирной жизни.
Вспоминая переговорный период, сослуживцы генерала утверждают, что мало кто мог сравниться с Романовым в таланте дипломатии, хотя козырей в его руках было не так и много, как и твёрдой политической поддержки. Боевики зачастую чувствовали своё превосходство и практически всегда за переговорным столом разговаривали с позиции силы. Они вели себя агрессивно и непредсказуемо. Среди таких «неуравновешенных» часто оказывался позиционирующий себя как военный эксперт, самый молодой из переговорщиков, младший брат террориста № 1 в Чечне Басаева – Ширвани. В особо острых моментах он хватался за висевший у него на поясе широкий изогнутый нож в украшенных орнаментом по зелёному полю ножнах. Позиция же Романова всегда была чёткой и выверенной, застать его врасплох, надавить и ввести в растерянность не мог никто. Генерал воспринимался чеченской стороной уважительно. Его авторитет был заслужен верностью стратегии, конкретными действиями и способностью предвидеть исход событий.
Лозунг: «Без потерь!»
Переговоры с Масхадовым шли медленно и трудно. Перелом, как его понимали обе стороны, так и не наступал…
У Анатолия Александровича нет-нет, да и проскальзывали досадные мысли, что в разрешении кризиса явно недостаёт политических и экономических мер. А политиков как таковых в республике не было, и командующему временной Объединённой группировкой федеральных войск приходилось самостоятельно принимать решения. Внутренним лозунгом для себя Романов определил короткое «Без потерь». Во многом поэтому постепенно тактикой для войск стало бескровное продвижение федеральных сил по республике. В тот период в равнинной части Чечни таким путём были освобождены от боевиков 14 сёл и войска прошли порядка 70 км по равнине к горам.
Вернуть деньги служивым
В начале сентября Романов приехал в Москву. Это был короткий «отпуск» от Чечни, но в столице вместо того, чтобы побыть дома и отдохнуть, он с головой окунулся в повседневную работу командующего войсками. Экономическое состояние войск в тот период было плачевным. Не хватало финансирования на продовольствие, обмундирование, даже на самое необходимое в виде бинтов в госпиталях. И это было не просто эхо Чечни, а её взрывная волна.
Романову пришлось обратиться за помощью к министру внутренних дел России Анатолию Куликову, который в свою очередь доложил о положении дел с финансированием войск главе государства. Ельцин счёл сложившуюся ситуацию нетерпимой и дал указание министру финансов до 9 ноября обеспечить погашение задолженности личному составу органов внутренних дел и военнослужащим внутренних войск.
Решив эту проблему, Романов снова улетел в Чечню, где его ждал не меньший объём сложных и зачастую казавшихся тупиковыми задач.
«Каждый вечер Анатолий Романов звонил домой жене Ларисе Васильевне, но говорил только, что жив и здоров, – рассказывают помощники генерала. – Кажется, он мало верил в то, что против него может быть совершён террористический акт, искренне надеялся на доброе отношение к себе. Поэтому и охрану определил в соответствии с так называемыми «штатными» ситуациями и не распространялся о полученных им письмах. В одном – от боевиков – говорилось, что он в третий раз приговорён к смерти. В двух других, подписанных каким-то «бывшим генералом КГБ СССР», ему опять-таки угрожали расправой…»
Подрыв колонны
6 октября 1995 года Романов выехал в Грозный на встречу с Русланом Хасбулатовым. Ехали так: впереди БТР, затем два УАЗа, потом ещё два БТРа. Он торопился и не думал ни об окружных путях, ни о повышенных мерах безопасности. Фугасный заряд, эквивалентный 30 кг тротила, был подорван, когда часть колонны, включая УАЗ Романова, уже въехала в тоннель возле площади Минутка в Грозном. Взрыв в замкнутом пространстве усилил разрушительный результат. Машину генерала разорвало. Романов получил множество тяжёлых ранений. Все его спутники, находившиеся в машине, погибли – помощник полковник Александр Заславский, водитель рядовой Виталий Матвийченко и один из бойцов отряда спецназначения «Русь» рядовой Денис Ябриков. Были ранены ещё 15 военнослужащих.
Этот взрыв отбросил оба лагеря, двигавшихся друг к другу, практически на исходные позиции. Всё надо было начинать заново. И не просто заново, а ещё с тяжелейшим «ранением». Раны, нанесённые командующему, ранили все войска.
Операция «Спасение»
Для того чтобы спасти и излечить генерала Романова, были предприняты тысячи попыток. Это был бой за командующего. Погрузка в МИ-8. Воздушный путь через стреляющий Бамут. В 14 часов 50 минут раненых привезли во Владикавказский госпиталь. Операция. 18 дней в коме. Годы лечения, тщательный уход, апробация методик зарубежных медицинских светил. Все эти годы рядом с ним постоянно находилась супруга Лариса Васильевна. Командование внутренних войск было постоянно на связи, в готовности по первому зову выполнить любую просьбу медиков и родных. Неоценимый вклад в восстановление Романова на протяжении всех 23 лет вносит генерал армии Анатолий Куликов. Многие годы возглавляет Попечительский совет фонда им А.А. Романова его сослуживец генерал-полковник Сергей Степашин, который говорит: «Если мы забываем близких, то скоро забудут и нас. Это аксиома. И если мы бросаем раненых, то и нас раненых никто не спасёт».
С вниманием и заботой относится ко всему, что связано с Романовым, и сегодняшнее руководство Росгвардии. Врачи и родные отмечают определённые улучшения, хотя все понимают тяжесть состояния. Но тем не менее генерал Романов жив. Его помнят. Судьбы настоящих героев впечатываются в память людей навсегда. Те судьбы, что не для слабых…
Фото из архива войск национальной гвардии Российской Федерации
