С народной артисткой Российской Федерации Еленой Яковлевой беседует председатель ветеранской организации Объединённой редакции МВД России подполковник внутренней службы в отставке Елена Шершень.

– Елена Алексеевна, одна из ваших ярких визитных карточек в кино – это роль Каменской. Многие женщины в погонах наверняка благодарны вам за то, что вы показали: представительницы прекрасной половины ни в чём не уступают, а в чём-то и превосходят своих коллег-мужчин… Трудности были при создании образа оперативника-аналитика?

– Я долго не понимала, кто такой аналитик и как это показать на экране. Да ещё такого способного. Можно, конечно, было снимать крупный план – я думаю. Затем ухватились за то, что у Марининой написано: Настя курит. Но потом отказались: закуривать сигарету много дублей подряд – это противно и вредно для здоровья. И мы придумали, что Каменская рисует всевозможные схемы – так она анализирует.

– Сериал снят по мотивам детективов Александры Марининой. Советовались с писательницей во время съёмок?

– С Мариной Анатольевной обсуждали некоторые детали. Спрашивали, например, можно ли, чтобы у Насти не болела без конца спина. Или можно ли иногда менять джинсы на юбки. Я понимала, какой смысл она вкладывала, когда описывала образ, – в одних и тех же джинсах, кроссовках, в том смысле, что человек полностью поглощён работой. Но на экране этот наряд не смотрелся, и мы пытались героиню «облагородить».

– Как вам тогда работалось в преимущественно мужском коллективе?

– С партнёрами очень повезло. С Сергеем Гармашом мы пришли вместе в театр «Современник». Потом по полгода вместе в «Каменской» на протяжении 6 лет – это довольно-таки много. А Дмитрий Нагиев, считаю, просто вырос на нашей совместной работе (улыбается). И поэтому сейчас блистает на Первом канале.

С Сергеем Никоненко в фильме «Каменская» (1999)

Они озорные. Поскольку я была одна женщина, которая находилась всё время среди мужчин, мне важно было сделать так, чтобы они и шутили по-мужски, но в то же время понимали, что среди них женщина. И это у нас получилось.

На съёмочной площадке было очень весело. Что Серёжа Гармаш, что Дима Нагиев – за словом в карман не полезут. Были перепалки, розыгрыши без конца…

У Нагиева, как известно, острый язык. Ну и мы тоже не давали спуску. Как-то его разыграли. Нам для съёмок выделили фальшивые доллары. Мы договорились, чтобы ему выдали зарплату этими ненастоящими купюрами. Так и сделали. А чтобы он понял, что они поддельные, я попросила у него 100 долларов взаймы, якобы на туфли. Убежала на какое-то время, потом вернулась и чуть не со слезами на глазах говорю: «Дим, у тебя других денег нет? Эти же фальшивые!» Он достаёт свою зарплату и видит, что все такие. Какое у него лицо было в тот момент! Весь спектр эмоций!

Ну и ещё, конечно, повезло с мужем (улыбается) – актёром Андреем Ильиным. И хотя мы сейчас встречаемся ещё и в других телесериалах, но его кроме как «муж Каменской» не называют…

– А вас после этого сериала называли Каменской?

– После «Интердевочки» я очень часто Таней была, Настей – после Каменской, сейчас снимаюсь в «Склифосовском» и меня даже коллеги на съёмочной площадке иногда называют Ириной Алексеевной... Но, чтобы забывали, что я артистка, – такого не было.

Один раз меня остановил инспектор ГИБДД. Я ничего не нарушала, наверное, это была просто проверка. Открываю окно, он представляется и говорит: «Ваши документы». Я: «Ой, простите, Каменская сегодня не в форме» – и полезла за сумочкой. И вот слово «Каменская» такое произвело впечатление, что он, бедный, сказал: «Простите, не узнал. Поезжайте…» В общем, было такое прекрасное недоразумение.

Кстати, до сих пор меня поздравляют с Днём милиции (сейчас – с Днём сотрудника органов внутренних дел). Приятно, что теперь у меня появился ещё один праздник – День медицинского работника.

– Режиссёр Пётр Тодоровский предлагал вам эксцентричные роли в своих фильмах «Интердевочка», «Анкор, ещё анкор!». Как думаете, что бы он мог предложить вам в наши дни?

– Про Петра Ефимовича могу рассказывать без конца. Я увидела фильм «Военно-полевой роман» и влюбилась в эту картину, в Инну Чурикову, в Николая Бурляева и Петра Тодоровского заочно, ещё его не зная. Шла из кинотеатра и плакала. Почему он меня не знает? Если бы знал, то я бы была в этой картине. Просто шла и мечтала, как артистка. И, видимо, мои мечты были услышаны. Когда пошёл слух о том, что Тодоровский будет снимать «Интердевочку», получила сценарий, пришла к нему. Он меня в этой роли не увидел. Но посмотрел рабочий материал картины «Полёт птицы» на «Ленфильме», потом спектакль «Двое на качелях». И сказал: «Я увидел тебя в абсолютно разных ролях, попробуй убедить, что ты можешь сыграть такую женщину». Я его убедила на пробах с Ларисой Малеванной. В сцене дочери–матери, где нужно было сыграть и любовь, и ненависть…

А в картине «Анкор, ещё Анкор!» роли практически не было. Только в начале, когда героиня изменяет мужу, а потом убегает. Когда мы разговаривали с Петром Ефимовичем, я представляла – где бы моя героиня могла ещё появиться в этом военном городке, с этими персонажами. Мы придумали её украинский говорок, такую «весёлую» женщину, которая ради мужа всё это сделала. И роль постепенно разрослась, мы с режиссёром не могли остановиться в фантазиях. Два маленьких «прохода» в результате превратились в сцены.

Поэтому я думаю, что к моему 60-летию Тодоровский снял бы картину с повзрослевшей героиней из «Анкор, ещё анкор!» И я бы с удовольствием поработала в таком трагикомическом жанре.

– Многие актрисы боялись играть знаменитую болгарскую ясновидящую Вангу, а вы отважились. Оказались несуеверной?

– Вы знаете, бояться совершенно нечего. Это всё раздули вы, товарищи журналисты. О Ванге немного написано. И практически весь материал о ней я прочитала. Сама она всегда с удовольствием давала интервью. К ней много людей приезжало. Ей дарили без конца платочки. И на каждое новое интервью она надевала новый платочек, завязывала, к зеркалу подходила, ничего не видя, пыталась губы накрасить, спрашивала: «Как я выгляжу?»

Я не очень довольна этой работой по одной лишь простой причине: меня немножко подвели. В сериале «Вангелия» прорицательницу в разном возрасте сыграли разные актрисы. И предполагался очень хороший игровой кусок, когда она переходит из среднего возраста в преклонный. Этот переход должен был происходить постепенно, и лицо моё должно было видоизменяться. Но во время съёмок артистка, которая играла Вангу средних лет, вдруг в последний момент отказалась от грима. Постепенного перехода от возраста к возрасту не получилось. И мне пришлось играть мою героиню только в старости.

– Это было первое знакомство с таким сложным пластическим гримом?

– Да, это было тяжело: и привыкание, и дикция. Само нанесение грима – очень трудоёмкий процесс! Да ещё Ванга ничего не видела.

Играть, когда ты не видишь глаза партнёра, – это было для меня большое испытание.

Я понимала, что она с детства привыкла к своему состоянию, и, когда мы были в Болгарии, пыталась всё делать с закрытыми глазам. На репетициях ещё открывала их, прокладывала себе примерно путь. Но на съёмках всё было честно.

– Во время работы над ролью ничего сверхъестественного с вами не происходило?

– Одна штука была забавная. Так случилось, что на съёмки в Болгарию мне нужно было лететь из Америки через Москву. После 12 часов полёта встаю, а меня вдруг скрутило – защемило нерв. С трудом пересела с американского самолёта на тот, который летит в Болгарию, и размышляю: у меня завтра съёмки, да ещё 5 часов гримироваться! А я и сидеть не могу. Может, какое-то обезболивающее достанут?.. И даже не подумала, что это какой-то знак от Ванги, чтобы не сниматься. Еле доползла до гостиничного номера. Выхожу на балкон, курю. Прекрасное звёздное небо, горы. А я стою, скрючившись, рыдаю: «За что мне такое наказание?» Затушила сигарету и подумала: «Ну, ничего, может, Ванга мне поможет…» А утром вскочила, побежала в душ и с трудом вспомнила, что вчера мучилась. Наверное, помогла…

– У вас есть ещё один фильм, где использовался сложный грим, – «Последний богатырь», в котором вы сыграли очаровательную Бабу-Ягу. Такой грим помогает или делает работу над ролью сложнее?

– Помогает лишь в том, что перед каждым дублем не нужно смотреться в зеркало – хорошо ли ты выглядишь. Физически, конечно, сложнее. Тяжело носить грим целых 12 часов и непросто высидеть, когда его накладывают. И ещё грим забирает очень много влаги из лица.

Ходить полгода в таком виде оказалось не только физически, но и морально тяжело. Без него тебя уже не узнают. Я же на 4 часа раньше приходила на съёмочную площадку, чтобы сделать грим, и уходила позже – нужно время, чтобы его снять.

– Какая роль была для вас самой сложной?

– Я – человек всегда в себе сомневающийся. В том смысле, что когда предлагают роль и я соглашаюсь, то у меня начинается оторопь. Страшно, что надежды режиссёра и зрителей не оправдаю. И потому каждая работа становится испытанием: правильно ли я сделала, что согласилась, или неправильно? Может, нужно было отказаться, может, у меня ничего не получится? За каждый эпизод боишься. Потом, когда втягиваешься, когда и режиссёр помогает, и кинооператор, и художник по костюмам, и вся группа, – всё становится на свои места… Поэтому все роли для меня трудные.

– Вы самокритичны?

– Да. Лучше лишний раз себя поругать, чтобы прежде всего не загордиться. И, может, потому, что я очень рано начала сниматься с хорошими актёрами. Это – Олег Ефремов, Юрий Богатырёв, Иннокентий Смоктуновский, Валентин Гафт, Наталья Гундарева... Сложно всех перечислить. В то прекрасное время, когда я с ними работала, они сумели сохранить человечность, которую никогда в жизни нельзя терять. У них не было никогда никакой звёздности. Благодарна, что в начале своей карьеры начала сниматься с великими актёрами. И многому у них научилась. Слава тебе, Господи, что у меня были такие учителя!

ВИЗИТНАЯ КАРТОЧКА

Родилась 5 марта 1961 года в городе Новограде-Волынском Житомирской области Украинской ССР в семье военнослужащего. Вместе с родителями часто переезжала. Большая часть детства прошла в городе Нижнеудинске Иркутской области. Среднюю школу окончила в Харькове.

Работала библиотекарем, картографом, комплектовщицей на Харьковском заводе электроаппаратуры. Окончила актёрский факультет Государственного института театрального искусства имени А. В. Луначарского (художественный руководитель курса – Владимир Андреев) (1984). Работала в театре «Современник» (1984–2011), а также в Театре имени М. Н. Ермоловой (1986–1988).

Дебютировала в кино в картине Георгия Юнгвальд-Хилькевича «Двое под одним зонтом» (1983). Всесоюзная слава пришла после роли Тани Зайцевой в картине «Интердевочка» (1989). Сыграла в 98 фильмах и сериалах, в том числе «Плюмбум, или Опасная игра» (1987), «Анкор, ещё анкор!» (1992), «Петербургские тайны» (1995), «Каменская» (1999–2005), «Мой сводный брат Франкенштейн» (2004), «Точка» (2006), «Я остаюсь» (2007), «Вангелия» (2013), «Самый лучший день» (2015), «Экипаж» (2016), «Склифосовский» (2017).

Лауреат двух премий «Ника» (1990, 1993), премии «ТЭФИ» (2004), двух премий «Золотой орёл» (2005, 2017). Заслуженная артистка Российской Федерации (1995). Лауреат Государственной премии Российской Федерации (2001). Народная артистка Российской Федерации (2002). Награждена орденом Почёта (2006).