Иван Алексеевич родился 1 октября 1929 года в деревне Соловьёвка Рязанской области. С детства он приобщался к крестьянскому труду. 3 мая 1941 года его отца забрали в Красную Армию. Деревня провожала призывников, как на войну.

Рассказывает Александр Белов.

Уже тогда все понимали, что будет война с Германией. Отца Ивана Коннова направили служить в Белоруссию, в Могилёвскую область. Прибыв на место, он написал домой письмо. Сообщил, что добрался благополучно, что их расквартировали, что всё хорошо.

Через некоторое время в деревню вернулся один из призывников. Он дезертировал из армии. Говорил, будто предлагал другим, в том числе и Алексею – отцу Ивана, сбежать из воинской части, но они отказались. Вскоре дезертира арестовали. Был суд и дали ему 10 лет тюрьмы. А потом началась война. Больше от отца писем не приходило. Телефона и телеграфа в деревне, конечно, не было. Что случилось с ним, до сих пор неизвестно.

Из сельской местности забрали всех мужчин, остались только старые да малые и женщины. Иван, как и все, работал в колхозе. Ему начисляли трудодни, но денег не платили. Весь урожай сдавали государству. Питались со своего приусадебного участка, была корова и овцы. Несмотря на трудности военного времени, мальчик ходил в школу, которая располагалась в семи километрах от дома.

Когда война закончилась, в деревню вернулся только один мужчина. Он перенёс тяжелое ранение и был больным. Его определили сторожить колхозных овец. Одно время как-то волк повадился по ночам нападать на стадо, задушил пять животных. Это считалось серьёзным происшествием, за него могли сторожа серьёзно наказать, вплоть до уголовного преследования. Чтобы фронтовика не отдали под суд, сельчане пригнали в колхозное стадо пять своих овец.

В свободное время сторож стриг деревенских мальчишек, брил мужчин. Всё это делал бесплатно. У него был один «грех»: он говорил, что у немцев хорошие бритвы, лучше наших, и ещё у них были другие хорошие вещи. За этот «грех» и за неправильное понимание политики партии и советского правительства в отношении войны в Корее его арестовали и по 58-й статье и дали 2 года лишения свободы.

Преодолев все трудности, Иван окончил среднюю школу, имел хороший почерк. Вступил в комсомол. Затем поступил в Ленинградский университет на юридический факультет. Благополучно его окончил.

Получив на руки диплом о высшем образовании, решил устроиться на работу в Ленинградский совнарком, в Комитет по делам колхозов. Когда он пришёл на собеседование, его спросили: «А вы – коммунист?» На что тот ответил: «Нет. Коммунистами не рождаются, ими становятся».

Комсомольская организация направила его на работу в милицию, в Следственное управление ГУВД Леноблгорисполкома. Там Иван Алексеевич проработал 7 лет на должности следователя. Расследовал дела всех категорий. Здесь и вступил в ряды КПСС.

Затем трудился заместителем секретаря партийной организации ГУВД Леноблгорисполкома. После двух лет работы его перевели на должность заместителя командира отдельного оперативного полка милиции, в обязанности которого входила охрана первых лиц города, области и страны, приезжавших в Ленинград.
Затем была служба на должностях заместителя начальника и начальника Куйбы – подшефного районного отдела милиции г. Ленинграда. За достигнутые результаты в оперативно-служебной деятельности Коннова наградили орденом Ленина.

В то время ленинградцы не шли на службу в милицию, поэтому был большой некомплект личного состава. Райком партии помог увеличить количество дружинников в городе в три раза. Чтобы ликвидировать дефицит кадров, решили принимать на службу людей из области. Для этой цели направляли ленинградских милиционеров в пригородные районы, чтобы они агитировали людей идти в органы внутренних дел.

В связи с этим произошёл такой случай: Иван Алексеевич отпустил сотрудников, живших в области, домой для проведения сезонных работ. Людям надо было заготовить сено, дрова, подремонтировать жильё и т.п. Именно в тот момент в районный отдел милиции прибыли проверяющие и зафиксировали, что многих милиционеров нет на службе, т.к. начальник их отпустил по домам. Об этом в письменной форме доложили начальнику ГУВД Леноблгорисполкома Соколову Александру Ивановичу и, довольные тем, что выявили нарушение, с нетерпением ждали ответа. Соколов вызвал к себе Коннова, поговорил с ним об этом случае и признал его действия полезными для милиции. Предупредил, чтобы в будущем подобные серьёзные вопросы Иван Алексеевич не решал самостоятельно, а согласовывал их с вышестоящим начальством. Проверяющие ждали похвалы от Соколова за хорошую работу, а он их, как холодным душем окатив, сказал, что наказать человека большого ума не требуется, что надо более внимательно и вдумчиво вникать в проблему.

Позже Ивана Алексеевича приглашал на беседу руководитель партийной организации КПСС г. Ленинграда Г.В. Романов. После того разговора начальник ГУВД Леноблисполкома расспрашивал его, о чём они говорили.

У ленинградской милиции существовали и другие проблемы: сложно обстояло дело с медицинским обслуживанием, не было налажено питание милиционеров. Поэтому руководители часто обращались за помощью в Медицинское управление Ленобгорисполкома.

Отдельного внимания требует история открытия столовой для милиционеров в Куйбышевском районном отделении. Стражи порядка во время несения службы питались кто где. Руководство решило открыть для них столовую, чтобы люди могли быстро, хорошо и недорого поесть. Нашли подходящее помещение, и надо было решить вопрос с поставкой продуктов. Заключили договор с рестораном «Метрополь». Он стал поставлять продукты хорошего качества по невысоким ценам, по которым они обычно продавались в магазинах.

На открытии столовой присутствовал начальник ленинградской милиции Соколов. Из-за этого мероприятия он опоздал на заседание Леноблгорисполкома. Ведущий собрание сделал ему замечание и спросил: почему тот опоздал. Александр Иванович сказал, что был на открытии столовой для милиционеров. Тогда ведущий обратился в зал с вопросом: это уважительная причина или нет? Большинство присутствовавших сказали, что уважительная.

Столовая быстро стала популярной среди милиционеров. Теперь те, кто шёл на службу в третью смену, дома не обедал. Такой пункт общественного питания был единственным на всю страну. И только в Ленинграде!

А ещё был такой случай… Во время ремонта торгового центра «Гостиный Двор» в стене обнаружили клад золотых слитков. От одного из них участковый милиционер отколол кусочек и отнес его своему знакомому – директору духового оркестра, который умел работать с драгоценным металлом, и попросил его позолотить милицейский свисток. Об этом быстро узнали соответствующие органы, и золото было возвращено государству.

Иван Алексеевич уделял большое внимание внешнему виду сотрудников, соблюдению ими правил ношения формы одежды. Личный состав воспринимал это положительно. Однажды его подчиненные обратились с инициативой пройти по Невскому проспекту после строевого смотра, желая таким образом показать силу милиции и себя в парадной форме. Коннов согласился. Милиционеры прошли строем по Невскому, как войска на параде. Вдруг после смотра звонит заместитель начальника ГУВД и начинает отчитывать Ивана Алексеевича: «Вы что творите? Кто разрешил прохождение по Невскому проспекту? У нас государство рабоче-крестьянское, а не полицейское! Срочно представьте рапорт Соколову!»

Такой рапорт был представлен. Не прошло и суток, как звонит Соколов: «Как реагировали граждане на прохождение милицейской колонны по Невскому проспекту?» Иван Алексеевич ответил: «Положительно, с аплодисментами. Были возгласы: «Так держать!», «Успехов в делах!», «Молодцы!» И тому подобное».
На этом всё закончилось.

А вот какой случай Иван Алексеевич наблюдал в Кабардино-Балкарии, в Нальчике. Начальник местной милиции также решил показать милицию во всей красе. Для этой цели он приказал подготовить всю имевшуюся автомобильную технику ко дню проведения строевого смотра личного состава. А это: штабной автобус, который подарили УВД военные, автомобили патрульных служб – УАЗы и другие, как городской милиции, так и районной.

По окончании строевого смотра колонна милицейской автотехники с включёнными проблесковыми маяками двинулась по центральной магистрали города – проспекту имени В.И. Ленина. Впереди колонны ехал штабной автобус с включённым громкоговорителем, из которого доносился марш «Прощание славянки». Столько милицейской техники в одном месте жители города никогда не видели. Невольные зрители были если не в шоке, то в большом изумлении. Мусульмане делали намаз и говорили: «Аллах акбар!» Христиане крестились со словами: «Спаси нас, Господи!»

Потом были запросы в обком КПСС и в Совет Министров Кабардино-Балкарской республики: «Что случилось?» Дежурному МВД республики звонил председатель правительства республики Г.С. Кушев и спрашивал: «Что случилось?» Дежурный ответил: «Происшествий в городе и районах не допущено!»

…Всё дальше мы уходим от того трагического дня, когда над всеми нами нависла угроза, связанная с прогремевшим в страшной ночи взрывом и превратившим малоизвестный город Чернобыль в символ катастрофы. 26 апреля 1986 года в 1 час 23 минуты 40 секунд поступило сообщение в дежурную часть МВД СССР о чрезвычайном происшествии на Чернобыльской атомной электростанции (ЧАЭС). Эту информацию в режиме «совершенно секретно» передали в Главное управление пожарной охраны и Главное управление внутренних войск.

Огромная территория вокруг ЧАЭС стала смертельно опасной для человека. Радиационная обстановка осложнялась. По действовавшей на случай чрезвычайной ситуации инструкции, разработанной 25 лет назад, вывоз людей из опасной зоны не предусматривался. Принятие подобных решений перекладывалось на местные власти. По разным причинам возникли панические настроения в Киеве. А в Швеции, например, начали вывозить людей от границы с СССР внутрь страны. Командование внутренних войск выставило ограждение по периметру опасной зоны. При этом солдаты стояли в 800 метрах от станции без индивидуальных средств защиты!

Только на следующий день была получена команда подать поезда, чтобы эвакуировать жителей Чернобыля. Вдруг через несколько часов – команда «Отставить!» Потом пришёл приказ вывозить людей за пределы тридцатикилометровой зоны. Были замечены случаи преступного посягательства на личную и государственную собственность, совершались также откровенные грабежи имущества граждан, эвакуированных из опасной зоны. Для ликвидации последствий аварии на ЧАЭС по линии МВД СССР направлялись в Чернобыль сотрудники различных служб, в том числе одними из первых откомандировали сотрудников тыловой службы ГУМТиВС МВД СССР. Необходимо было обеспечивать бесперебойное снабжение военнослужащих внутренних войск и личный состав органов внутренних дел питанием, спецодеждой, средствами индивидуальной защиты и ещё очень многими необходимыми вещами. В такой сложный период для выполнения непростой и ответственной миссии выехал генерал-майор милиции Иван Алексеевич Коннов. С поставленной задачей он и другие работники ГУМТиВС справились.

До недавнего времени почётный пенсионер находился на заслуженном отдыхе. Но, тем не менее, дел у него хватало. До 2014 года был генеральным директором благотворительного фонда «Ветераны МВД России», заместителем председателя Российского совета ветеранов органов внутренних дел и внутренних войск. Возглавляемые им организации помогали отставникам деньгами, продуктами и другими средствами.

А 31 июля этого года пришло скорбное сообщение: Иван Алексеевич Коннов ушёл из жизни. Сегодня ему исполнилось бы 90 лет. Совсем немного он не дожил до такого солидного юбилея. Светлая Вам память, товарищ генерал-майор милиции!