Приказано возбуждать ссоры

Мы продолжаем рассказывать о достойных офицерах МВД Российской империи, павших от рук революционных террористов. Сегодня речь пойдёт о подполковнике Отдельного корпуса жандармов Георгие Судейкине, жизнь которого трагически оборвалась 135 лет назад.

Рассказывает Роман Илющенко.


Он – один из основателей политического сыска, оставил заметный след в истории российской полиции и много учеников. Именно ему принадлежит почётная, хотя никогда никем и не признанная роль ликвидатора «Народной воли» – организации, терроризировавшей страну в конце XIX столетия.

Шеф-повар на «полицейской кухне»

Выходец из бедной дворянской семьи, получивший домашнее начальное образование, в дальнейшем Георгий избрал для себя военное поприще. По окончании юнкерского училища Судейкин прослужил шесть лет в армии. В июне 1878 года подал рапорт о переводе в Отдельный корпус жандармов.

Пройдя сложный отбор, в чине капитана был определён для прохождения службы в Киевское губернское жандармское управление. Его начальник генерал Василий Новицкий в своих мемуарах так охарактеризовал тот период: за 1879-80 гг. арестовано 157 революционеров, из них 70 осуждены, а 87 высланы за пределы губернии административным порядком. Киев с появлением энергичного капитана на некоторое время стал городом, где террористы перестали спать спокойно.

Судейкин не был самородком сыска, но оказался на удивление талантлив в новом для себя деле. Не привнося ничего принципиально нового в строгие служебные инструкции, он сумел вдохнуть в них жизнь, действуя при этом нешаблонно, профессионально. «Вербовку агентуры, – пишут хорошо изучившие вопрос публицисты Борис Григорьев и Борис Колоколов, – из разового, чуть ли не экзотического в жандармской среде того времени оперативно-сыскного блюда для изысканных гурманов он превратил в повседневный дежурный «суп дня» оперативно-разыскной деятельности».

Коньком Судейкина стало массовое внедрение агентов в революционную среду. При этом «он… готовил свои «блюда» на уровне шеф-повара высочайшего класса». Подобных ему людей в ведомстве было в то время мало, что подчёркивает его уникальность. Кроме того, он начал внедрять стиль, не свойственный тем неспешным временам. Раньше полиция и жандармы работали весьма прямолинейно по принципу «держать и не пущать» – или в лучшем случае «хватай больше – потом разберёмся». Теперь, столкнувшись с подпольной террористической организацией, Георгий Порфирьевич начал досконально изучать своих противников. Предпочитал не спешить с арестами и приступал к ликвидации подпольных структур, лишь выявив всех участников и задокументировав их преступную деятельность.

Секретный инспектор

В марте 1881 года питерскими народовольцами было совершено убийство императора Александра II, прозванного в народе Освободителем. Небывалое в России преступление всколыхнуло всю империю. Ответом на него стали адекватные меры его наследника – будущего императора Александра III. В их числе – перестройка работы МВД, расширение его штатов и введение новых структур и должностей.

В свете развития этих событий Судейкин был вытребован в столицу. О заинтересованности в нём руководства говорит интересный факт: специально под него создали должность, которую после никто уже не занимал. В Положении «Об устройстве секретной полиции в Империи», подписанном лично императором, сказано: «…инспектор секретной полиции действует по особой, преподанной ему заведующим государственной полиции, инструкции».

Надо ли говорить, что капитан ревностно принялся за дело. Фактически ему одному теперь подчинялась вся оперативно-разыскная деятельность империи, и он получил право, минуя местных руководителей, напрямую распоряжаться имевшимися в МВД агентурными возможностями. А использовал Судейкин их по максимуму, буквально объявив войну террористам.

В изданном им секретном циркуляре подчинённым ставятся неслыханные прежде задачи, среди которых «возбуждать… ссоры и распри между различными революционными группами», «распространять ложные слухи, удручающие и терроризирующие революционную среду», «…дискредитировать революционные прокламации и разные органы печати, придавая им значение агентурной провокационной работы».

Мастер вербовки

Не оставлял на новом посту Георгий Порфирьевич и своё любимое занятие – вербовочную практику, доведя её до неслыханного доселе совершенства! Недаром коллеги называли его ещё и «практическим сердцеведом».

Его метод исключал применение силы, шантажа или даже подкупа, но основывался на тонком психологическом контакте, который необходимо было установить между вербовщиком и вербуемым. Зная основные причины и мотивации вступления в организации молодых революционеров, он мог глубоко проникать в душу собеседника, вызывая у него сначала сочувствие и симпатию, затем доверие.

По свидетельству бывшего лидера народников, искренне (не без влияния Георгия Порфирьевича) затем раскаявшегося и ставшего убеждённым монархистом Льва Тихомирова: «Он вступает с намеченной жертвой в теоретические разговоры, причём выставляет себя обыкновенно сторонником… Все они непременно заканчивались жалобами на террористов и народовольцев, которые де запугивают правительство и мешают осуществлению его благих намерений… Судейкин заявлял, что если вы не понимаете весь вред террора, то обязаны ему противодействовать… требовал на первое время не вообще выдач, а только помощи в предупреждении террористических фактов». Но даже если вербуемый «срывался с крючка» и возвращался в свою организацию, он всё равно уже работал на Судейкина, поскольку фактически был деморализован непробиваемой логикой полицейского сердцеведа!

С риском для жизни

По его указанию в столице и за границей создавались полуподпольные «центры сплочения», различные народнические кружки, где сосредотачивались вольнодумцы, ищущие выхода своим радикальным идеям. Эти организации не являлись ловушками, и члены кружков не арестовывались. Скорее это были пункты идеологической обработки.

Одним из самых громких дел инспектора секретной полиции стало предотвращение фантастически смелого по своей задумке плана известного революционера – автора «Катехизиса революционера» Сергея Нечаева. Ему удалось сагитировать сразу 16 караульных солдат, с помощью которых он намеревался не просто бежать, но и поднять вооружённый мятеж во время посещения царём Петропавловской крепости. Раскрыть и остановить преступление Судейкин смог при помощи завербованных им членов «Народной воли».

Одним из агентов стал руководитель центральной группы партии «Народная воля» Сергей Дегаев. С этим человеком связан не только последний триумф Георгия Порфирьевича, но и его гибель.

На пике карьеры

Сергей Дегаев – отпрыск типичной для того времени московской либеральной дворянской семьи: честолюбивый вольнодумец. Окончив Александровское военное и Михайловское артиллерийское училища, поступил в академию. Из которой, однако, скоро был отчислен за политическую неблагонадёжность. Уже тогда стал членом «Народной воли» и жаждал прославить своё имя! Такой случай ему предоставили – участие в альтернативном покушении на Александра Второго. Но поскольку бомбу взорвал другой террорист, лавры Дегаеву не достались. Вскоре он оказался в тюрьме. Изучив психотип уязвлённого честолюбца, Судейкин привлёк Сергея к сотрудничеству.

С его помощью полиции удалось нанести невосполнимый урон народовольческому движению в России. Были произведены аресты сразу в 60 городах империи, в результате чего почти 200 участников организации оказались за решёткой или на каторге. В их числе практически все члены исполкома «Народной воли». И намеченная на 15 мая 1883 года в Москве коронация Александра Третьего прошла, вопреки обещаниям революционеров, без сучка и задоринки! Это была вершина в служебной карьере Георгия Порфирьевича Судейкина, ставшего к тому времени жандармским подполковником!

Роковой выстрел

Но капризная судьба отвела ему недолгий срок ходить в триумфаторах. Хотя сам он прекрасно отдавал себе отчёт: его профессия не располагает к долголетию. Умело конспирировался, что несколько раз помогало благополучно избежать покушений на его жизнь. Но в тот роковой день, 16 декабря 1883 года, когда Дегаев пригласил его на конспиративную квартиру, удача отвернулась от лучшего жандарма России.

Почувствовав себя разоблачённым, двойной агент смертельно ранил Георгия Порфирьевича из пистолета в спину. Добивали его, истекающего кровью, специально прибывшие для этого из Киева два чудом уцелевших народовольца. Ломами.

Узнав о трагедии, император начертал на докладе министра внутренних дел графа Дмитрия Толстого: «Я страшно поражён и огорчён этим известием. Конечно, мы всегда боялись за Судейкина, но здесь предательская смерть. Потеря положительно незаменимая. Кто пойдёт теперь на подобную должность?» Царь как в воду глядел: желающих добровольно подставлять себя под пули и ломы убийц среди полицейских и жандармских чинов не нашлось.

На похоронах Георгия Порфирьевича было немноголюдно, поскольку газетам специальным указом было запрещено оповещать и как-то комментировать убийство. На одном из венков, сплетённом из белоснежных лилий, присланных из Зимнего дворца, можно было прочесть надпись, которая лучше всего оценивала деятельность незаменимого слуги царя и Отечества: «Честно исполнившему свой долг до конца!»


Приказано возбуждать ссоры