Ветеран осознавал, какой страшный смысл таит в себе слово «война»
В один из ноябрьских вечеров гвардейцы-мотострелки приступили к выполнению труднейшей задачи, для чего предстояло пробиться к неприятельской штабной цитадели – кинотеатру «Корвин», окруженному зданиями.
Детство
Александр Балясников родился 6 сентября 1934 года в деревне Воронино Клинского района Московской области в семье рабочего. Ему еще не исполнилось и семи годков, когда он в июле сорок первого проводил в райвоенкомат отца – шофера Михаила Петровича, который по повестке прибыл туда с вещами и встал в ряды вооруженных защитников Отечества. Однако мать Анастасия Никитична, оставшаяся с пятью детьми мал мала меньше, выхлопотала у военных властей, чтобы кормильца семьи вернули домой, и Михаил Петрович через месяц переступил порог родной городской комнатенки.
Однако все же в начале осени 1941 года главу многодетного семейства Балясниковых опять мобилизовали. Недавний заводской водитель отправился в действовавший в глубоком тылу учебный центр подготовки радистов-стрелков бомбардировщиков, откуда в числе других выпускников попал на передовую.
В 1942 году Анастасия Никитична получила похоронку и долго оплакивала гибель мужа. До этой семейной драмы еще одну горестную утрату пережила многострадальная русская женщина-мать: в сорок первом умер ее младшенький ребенок-грудничок. Тогда немецко-фашистские захватчики рвались к Москве, и на всю жизнь Саша Балясников запомнил, как гитлеровцы казнили старика Фёдора. Фашисты заживо сожгли его за то, что тот запер двери комнат жилого дома барачного типа, в которых спали оккупанты, и они во время наступления красноармейцев спасались, выпрыгивая полуодетыми в окна. Потом гитлеровцы отбились от атак советских воинов, и, догадавшись, кто рискнул пойти на отчаянный поступок, привязали старика-патриота к деревянной постройке и подпалили ее.
Слякотную первую военную осень и лютую морозно-снежную зиму 1941-1942 годов Анастасия Никитична с выжившими четырьмя детьми провела в вырытых в нескольких десятках километров от Клина лесных бомбоубежищах и стоявшем неподалеку от них на открытой местности захудалом бараке. Город же, разбомбленный германской воздушной армадой, лежал в руинах.
После разгрома гитлеровцев участниками обороны Москвы клинчане вздохнули свободно, хотя им еще и предстояло долгие месяцы преодолевать трудности и лишения военной поры. Было голодно, поэтому семья Балясниковых, как и многие их земляки, питалась кониной, отпиливая от валявшихся на поле боя убитых лошадей куски закаменевшего от мороза мяса, да с весны сорок второго выкапывала из земли мерзлую картошку. Но, главное, захватчики были изгнаны с подмосковной земли, и для мирных жителей всё началось как бы заново. Анастасия Никитична устроилась работать в совхозе дояркой, а Саша с 1 сентября 1942 года уже учился в школе.
Длительное время Анастасия Никитична не верила, что ее супруг сложил свою голову на войне. Но уже после Великой Отечественной приехал боевой друг Михаила Петровича и рассказал, как смерть настигла радиста-стрелка Балясникова и других советских воздушных бойцов, вылетевших на выполнение очередного задания. Не успев во время первого захода полностью сбросить на позиции оккупантов смертоносный груз, краснозвездные самолеты развернулись для второго бомбометания, но в тот момент неожиданно были атакованы «мессершмиттами» и в ходе завязавшегося неравного боя взрывались прямо в воздухе.
Через несколько лет после Победы Александр, окончивший 8 классов, поступил на курсы киномехаников в подмосковном Ногинском районе и с октября 1949-го трудился в отделе кинофикации города Клина, куда уже вернулась на постоянное место жительства семья Балясниковых. Было ему в ту пору всего 15 лет. Киномехаником он отработал почти три года. Пришло время служить Родине, и 28 августа 1953 года новобранца призвали в ряды вооруженных защитников.
Служба в армии
Группу призывников из столичного региона, в которую попал и 19-летний уроженец села Воронино подмосковного Клинского района Балясников, в знаменитых волжских Гороховецких лагерях готовили служить за пределами нашей страны. Пройдя курс молодого бойца, через некоторое время бывший гражданский киномеханик оказался в германском Дрездене, а затем – в Австрии. Оттуда его направили в дислоцировавшийся на румынской территории отдельный учебно-танковый батальон, где он успешно освоил премудрости управления боевой гусеничной машиной, за что был оставлен в «учебке» для проведения занятий с курсантами.
В 1956 году инструктора по вождению танков Балясникова перевели на должность командира танка в З3-ю гвардейскую мотострелковую дивизию Южной группы советских войск. В составе 71-го танкового полка Александр участвовал в учениях, где были задействовали машины с маленьким моторесурсом. Проще говоря, в условиях, приближенных к боевым, «обкатывали» танки, проехавшие пока еще не очень большие расстояния. Гвардии старший сержант Балясников, который по-командирски вел за собой экипаж танка, заслужил в батальоне репутацию отличного армейского специалиста младшего начсостава.
В ночь с 22 на 23 октября 1956 года командир танка Александр Балясников, механик-водитель Ростислав Гук и их сослуживцы, кому подоспела пора увольняться в запас, не спали, а балагурили да делились планами на предстоящую жизнь на «гражданке». Уже утром тaнкиcты-«дeмбeля» должны были распрощаться с сослуживцами и ехать на железнодорожный вокзал, чтобы отправиться в желанную дорогу домой.
Но вдруг в час ночи гвардейскую дивизию побатальонно подняли по боевой тревоге, и советские танкисты, руководимые генерал-майором Абатуровым – участником Великой Отечественной войны, стали всерьез готовиться к походу.
Гвардеец Балясников, подбежав к оружейной пирамиде, получил табельный пистолет «ТТ» и направился к танку с башенным номером «765». В боеукладку каждой «тридцатьчетверки» входило 55 боевых и холостой (хлопной) снаряды, 20 гранат «Ф-1» и 30 дисков по 63 патрона каждый к пулемету «Дегтярёва».
Под утро танковая колонна двинулась в дальний путь, получив задачу совершить ускоренный марш в несколько сотен километров – к району сосредоточения сил и техники на границе Румынии и Венгрии. Конечно, колонна растянулась. А так как танки «Т-34» мчались на повышенной скорости, то некоторые из машин, чьи механики-водители не справились с управлением, на сложных дорожных участках даже кувыркнулись в кювет, будто в кино.
Командир «тридцатьчетверки» Балясников и его боевые товарищи добрались до указанного места сбора, но там никакого сосредоточения участников похода не было. Стоявший на развилке солдат махнул рукой в сторону шоссейной ленты и пояснил:
- По этой дороге двигайтесь до следующего регулировщика.
- Что хоть случилось-то?
- Вроде, маневры идут…
Километров за тридцать до Будапешта очередной регулировщик показал, что танковой колонне надо свернуть в лес. Когда были заглушены моторы, поступила команда выбросить из танков все лишнее и доукомплектоваться, проверить запас горючего и расчехлить стволы. Во время дополнительного боевого инструктажа приказали не открывать без команды огонь и объявили, что у комполка позывной «Фуга», а у остальных он будет соответствовать башенным номерам.
В Будапеште уже шли бои, и руководство Венгрии официально обратилось за помощью для обуздания внутренних дестабилизирующих сил к своему союзнику – Советскому Союзу. Вошедшие в венгерскую столицу наши минометные и зенитные подразделения понесли очень тяжелые потери, а следом за ними покатили танки. Моторизованной группировке поставили задачу – выдвинуться в район здания парламента.
На танке «Т-34» гвардии старший сержант Балясников двигался за гусеничной машиной с множеством антенн, в которой находился комполка фронтовик Литовцев, и видел, как она была подбита прямым попаданием. Получивший боевую закалку в Великую Отечественную, командир полка Литовцев, а только он и спасся из экипажа танка с номером «072», вылез из горящей машины и забрался в следовавший за 765-м «Т-34».
Выполняя приказ отбуксировать подбитую «тридцатьчетверку», гвардии старший сержант Балясников распорядился, чтобы механик-водитель Гук подогнал танк вплотную к выведенной из строя машине комполка. Заряжающий Токарев через десантный люк нырнул вниз и закрепил трос, однако танк не смог осуществить буксировку подбитой машины, потому что она не двигалась своим ходом. В тот момент приостановившаяся у «тридцатьчетверки» комполка машина «765» стала отличной мишенью для неприятеля, но советскому экипажу повезло: трассирующая пуля угодила в большую дымовую шашку, и Т-34 укрылся словно за плотной туманной пеленой. Пока шашка дымила, экипаж Балясникова укатил из опасного сектора города и вскоре догнал своих.
Вскоре танк, приближаясь к перекрестку, сбавил скорость. И тут по нему противник сделал из пушки выстрел, который по касательной попал в «тридцатьчетверку» и сорвал люк у механика-водителя. Командир не сразу сообразил, почему в башне стало светло, когда они свернули на боковую улицу. По «Т-34» начали палить из автоматического оружия, и Гук невольно уклонялся вправо, а пули сбоку ударялись в края люкового лаза и «лепешками» падали вниз, шмякаясь в плечо механику-водителю. Ростислав терпел-терпел, но вскоре не смог больше крепиться, и его сменил за рычагами Александр. Промчавшись по улице-перпендикуляру, танк встретил на соседней другое подразделение соотечественников, которые помогли выжившему в нелегкой боевой передряге экипажу починить люк и дали на время своего механика-водителя. Однако он был не столь опытен, как Гук, из-за чего гвардии старший сержант сам опять уселся в водительское кресло. Добравшись до своего подразделения, воины узнали, что их чуть не записали в погибшие...
А когда советскую технику начали рассредоточивать по подконтрольным улицам, то экипажу гвардии старшего сержанта Балясникова дали вводную занять позицию в районе расположения парламента и при приближении неприятеля открывать огонь на поражение. Танкисты выдвинулись к трамвайной площади, где и заняли тактический оборонительный рубеж.
С 30 на 31 октября боевые машины вывели из зоны активного противостояния сражавшихся сторон, выдвинув вперед пехоту, которой довелось через край хлебнуть военного лиха. Столкновения с мятежниками затягивались, и командование, чтобы ускорить разрешение конфликта международного значения, решило провести целенаправленную массированную атаку с целью уничтожения главного вражеского штаба.
В один из ноябрьских вечеров гвардейцы-мотострелки приступили к выполнению труднейшей задачи, для чего предстояло пробиться к неприятельской штабной цитадели – кинотеатру «Корвин», окруженному зданиями. Железный поток танков и самоходных установок «СУ-152» устремился к обозначенной цели, и бои закипели с гораздо большим ожесточением.
Когда грозная машина лязгала гусеницами по будапештскому асфальту, командир танка Балясников, почти ничего не видя в триплекс, лишь слышал звучавшие по рации отрывистые команды:
- Спасай раненых... Прикрой меня...
В это время из многоэтажных домов летели вниз, на советскую боевую технику, бутылки с зажигательной жидкостью. Танкисты спасали друг друга, гася загоравшиеся «тридцатьчетверки» традиционным способом: подбирались на определенное расстояние к пострадавшей машине, и, произведя выстрел, сбивали с ее поверхности пламя сильной воздушной волной. Когда машина «765» спешила на выручку еще одному экипажу, откуда-то снизу ударил фаустпатрон. Балясников потерял сознание и очнулся, когда подчиненные гасили самоходку. Кусок брони выгнулся, и острые железные осколки впились в шею Александра. Однако он, превозмогая резкую боль, вновь принял командование экипажем на себя.
Эфир захлестнула разноголосица приказов, порой едва ли не взаимоисключающих. И гвардии старший сержант Балясников понял, что надо действовать самостоятельно. В ночь с 6 на 7 ноября, находясь неподалеку от оплота сопротивления неприятеля, танк был подожжен. Командир принял решение отогнать загоревшийся «Т-34» на время в безопасное место. Выйдя под утро на «стратегическую улицу», где были объяты пламенем другие советские машины, экипаж Балясникова продолжил движение и подлетел к двухарочному проезду, который выводил прямо на вражеский штаб. В первой арке был подбит один из советских танков, и гвардии старший сержант скомандовал, чтобы механик-водитель ехал дальше на полной скорости.
Прицельно стреляя по двум неприятельским пушкам, машина вылетела на финишную прямую. Когда одна из пушек противника практически в упор выстрелила по гусенице танка, его стало разворачивать, но «тридцатьчетверка» уже буквально вклинилась в штабные порядки противника. Балясников открыл люк и бросил две гранаты в направлении усиленного оборонительного редута неприятеля. Второй пушечный снаряд угодил в бок машины, отчего заглох пробитый двигатель и вышла из строя радиостанция. Полкорпуса танка оказалось в здании, а остальная часть «Т-34» – на улице.
Подбитая «тридцатьчетверка» через пламя и развалины первой ворвалась в опорный пункт противника – кинотеатр «Корвин». Экипаж уничтожил два противотанковых орудия, четыре крупнокалиберных пулемета и до трех десятков мятежников.
Прорыв гвардейцев-танкистов поддержала пехота, вовремя пришедшая на подмогу и закрепившая успех их атаки. Уже рассвело, когда Александр выбрался из «тридцатьчетверки» и тут же упал. Он пришел в себя после прибытия медиков. Его голова и тело были очень сильно обожжены горючей жидкостью...
За мужество и героизм, проявленные при выполнении воинского долга, командиру танка гвардии старшему сержанту Александру Михайловичу Балясникову 18 декабря 1956 года было присвоено звание Героя Советского Союза. Высоких наград удостоились все члены экипажа: наводчик Латышев и заряжающий Токарев получили орден Славы III-й степени, механику-водителю Гуку вручили орден Красного Знамени. Из однополчан Героя Советского Союза Балясникова медалью «Золотая Звезда» был награжден и командир танкового взвода лейтенант Степан Степанович Цвик, возглавлявший штурмовую группу.
У истории не может быть сослагательного наклонения, и сыгравшие свою роль в венгерских событиях 1956 года советские военнослужащие храбро и самоотверженно выполнили ратный долг, подтвердив верность Присяге. Сегодня можно уже честно и подробно рассказывать о той сравнительно давней трагической осени пятьдесят шестого, унесшей множество жизней наших воинов, которые погибли как бойцы армии интернационального содружества.
Героем Советского Союза гвардеец-танкист Александр Балясников стал тогда, когда его биография только-только начинала складываться. Он снова остро осознал, какой страшный смысл таит в себе слово «война».
На трудовом поприще
В силу непредвиденных исторических обстоятельств Александру пришлось немного переслужить в рядах Советской Армии, так как уволили в запас гвардии старшего сержанта Балясникова не осенью 1956 года, а уже в феврале 1957-го. Даже не позволив себе отдохнуть в домашних стенах, парень в том же зимнем месяце пятьдесят седьмого года пришел работать на местный комбинат «Стройиндустрия». Здесь он, образно говоря, крепко стал на ноги. Потрудился сначала машинистом крана и слесарем-монтажником. В 1960 году окончил среднюю школу рабочей молодежи, а в 1969-м – Всесоюзный заочный политехнический институт. Поработав поочередно начальником цеха и главным механиком комбината «Стройиндустрия», Александр Михайлович с июня 1970 года по декабрь 1974-го, был директором Клинского завода «Стройдеталь». Отличный руководитель-хозяйственник, он затем его утвердили вторым секретарем Клинского горкома партии, пробыв на этом крайне хлопотном и ответственном посту до апреля 1978 года. Позднее Балясников работал председателем Клинского горисполкома, а затем стал первым секретарем городского комитета КПСС. На этой должности он трудился вплоть до перехода на службу в МВД СССР.
Служба в милиции
Жизнь распорядилась так, что в октябре 1983 года Александру Михайловичу предложили возглавить политотдел Главного управления внутренних дел Мособлисполкома. Каким для него было основополагающее служебное кредо? Занимая непримиримую позицию по отношению к беспринципности и безответственности в борьбе с преступностью, он в то же время проявлял подлинную заботу о сотрудниках, добросовестно стоявших на страже правопорядка.
С первых лет милицейской службы Балясников немало делал для утверждения настоящей гласности и истинной демократизации в деятельности подразделений внутренних дел Подмосковья. Именно во многом благодаря стараниям начальника политотдела возобновился с 1986 года выход в свет газеты «На страже» – органа ГУВД Мособлисполкома. Двери кабинета Балясникова были всегда открыты для сотрудников любого должностного ранга. Политработник-руководитель старался помочь каждому из обратившихся к нему за содействием в разрешении каких-либо профессиональных или бытовых проблем. Без устали мотаясь по районам Московской области, начальник политотдела лично выяснял на местах повседневные нужды коллективов горрайорганов внутренних дел и нацеливал руководство территориальных подразделений на более качественную организацию защиты населения от преступных посягательств.
В июне 1988 года Александр Михайлович был назначен заместителем начальника главка. Продолжая занимать эту же должность, генерал-майор милиции Балясников с декабря 1990 года стал руководителем Управления кадров ГУВД. А с февраля 1991 по тот же месяц 1995 годов был заместителем начальника ГУВД Администрации Московской области и одновременно возглавлял службу по работе с личным составом Главного управления внутренних дел. Неоднократно Александр Михайлович избирался депутатом Московского областного Совета народных депутатов.
Сам с честью прошедший через горнило послевоенного испытания, Герой Советского Союза Балясников имел полное моральное право призывать работников милиции всегда превыше всего ставить державные интересы. И в переломный для нашей страны период начала девяностых годов, когда заканчивалась советская эпоха и начинался отсчет новейшей российской истории, подмосковные блюстители общественного порядка не дрогнули в смутное время и тоже, как некогда Александр Михайлович, безупречно выполнили служебный долг.
Помимо полученных за ратную доблесть медали «Золотая Звезда» и ордена Ленина, за последующие заслуги Александр Балясников был награжден двумя орденами «Знак Почёта», медалью «За отличную службу по охране общественного порядка», а также другими государственными и общественными знаками отличия. Удостоился он и самой почетной ведомственной награды – нагрудного знака «Заслуженный работник МВД СССР».
Пока руководящая работа отнимала у Балясникова массу времени, надежный семейный тыл мужу обеспечивала жена – инженер Людмила Дмитриевна. Они вырастили двоих детей – сына и дочь, которые сумели найти свое место в самостоятельной жизни. Дорожа нечастым свободным временем, Балясников старался побольше радовать домочадцев: общался с взрослыми детьми, играл с внуками, выбирался с супругой в театры…
Более 7 лет этот человек занимал должность заместителя начальника ГУВД Администрации Московской области. Работал при трёх начальниках подмосковной милиции – генерал-лейтенантах милиции Василии Константиновиче Цепкове, Иване Фёдоровиче Шилове и Константине Максимовиче Белине. До последнего дня он вспоминал события давно минувших дней, а застрявшие в голове осколки частенько возвращали его в те трагические дни. Особенно в праздничные, когда предстояло посетить Красную площадь или другие места, где необходимо было проходить через металлодетекторы. Кроме паспорта он предъявлял и удостоверение Героя Советского Союза, объясняя при этом причину, почему, выложив все металлические предметы, он все равно «звенит». Всегда этот человек был истинным воином-интернационалистом, с честью и достоинством, выполнившим свой долг.
Уйдя в феврале девяносто пятого года в отставку, Балясников не порвал тесной связи с бывшими сослуживцами. Избранный председателем Совета общественной организации ветеранов органов внутренних дел и внутренних войск Московской области, Александр Михайлович всегда находился в водовороте людских судеб и, словно следуя замечательной заповеди доктора Гааза, спешил делать добро. Поражая окружающих своей неиссякаемой жизненной энергией и будто заряжая их оптимизмом, Герой Советского Союза Балясников и для ровесников-ветеранов всегда был надежной опорой, и для действующих подмосковных стражей правопорядка служил примером образцового исполнения не только профессионального долга, но и гражданского.
Указом Президента Российской Федерации от 18 апреля 1999 года Александр Михайлович Балясников был награжден орденом Дружбы народов. Это еще одна высокая официальная оценка заслуг милицейского генерала с боевым прошлым перед обществом.
А.М. Балясников ушел из жизни 12 сентября 2016 года, не дожив всего лишь одной недели до своего 82-летия. Он стал первым высокопоставленным представителем МВД России, удостоенным чести быть захороненным на федеральном военном мемориальном кладбище. Начиная с декабря 2013 года, здесь обрели последнее пристанище выдающиеся военачальники, участники Великой Отечественной войны, кавалеры боевых орденов, конструкторы оборонной промышленности, космонавты и т.д.
15 сентября 2016 года на кладбище прошла церемония прощания с Героем Советского Союза генерал-майором милиции Александром Михайловичем Балясниковым. Ушёл из жизни Герой. У каждой эпохи свои Герои. Герои всегда остаются с нами! Их имена не только на памятных мемориалах, в названиях улиц и школьных музеях. Они навсегда остаются в нашей памяти, ибо подвиг их бессмертен! И дело их живёт! Можно с уверенностью сказать, что оно в надёжных руках.
Детство
Александр Балясников родился 6 сентября 1934 года в деревне Воронино Клинского района Московской области в семье рабочего. Ему еще не исполнилось и семи годков, когда он в июле сорок первого проводил в райвоенкомат отца – шофера Михаила Петровича, который по повестке прибыл туда с вещами и встал в ряды вооруженных защитников Отечества. Однако мать Анастасия Никитична, оставшаяся с пятью детьми мал мала меньше, выхлопотала у военных властей, чтобы кормильца семьи вернули домой, и Михаил Петрович через месяц переступил порог родной городской комнатенки.
Однако все же в начале осени 1941 года главу многодетного семейства Балясниковых опять мобилизовали. Недавний заводской водитель отправился в действовавший в глубоком тылу учебный центр подготовки радистов-стрелков бомбардировщиков, откуда в числе других выпускников попал на передовую.
В 1942 году Анастасия Никитична получила похоронку и долго оплакивала гибель мужа. До этой семейной драмы еще одну горестную утрату пережила многострадальная русская женщина-мать: в сорок первом умер ее младшенький ребенок-грудничок. Тогда немецко-фашистские захватчики рвались к Москве, и на всю жизнь Саша Балясников запомнил, как гитлеровцы казнили старика Фёдора. Фашисты заживо сожгли его за то, что тот запер двери комнат жилого дома барачного типа, в которых спали оккупанты, и они во время наступления красноармейцев спасались, выпрыгивая полуодетыми в окна. Потом гитлеровцы отбились от атак советских воинов, и, догадавшись, кто рискнул пойти на отчаянный поступок, привязали старика-патриота к деревянной постройке и подпалили ее.
Слякотную первую военную осень и лютую морозно-снежную зиму 1941-1942 годов Анастасия Никитична с выжившими четырьмя детьми провела в вырытых в нескольких десятках километров от Клина лесных бомбоубежищах и стоявшем неподалеку от них на открытой местности захудалом бараке. Город же, разбомбленный германской воздушной армадой, лежал в руинах.
После разгрома гитлеровцев участниками обороны Москвы клинчане вздохнули свободно, хотя им еще и предстояло долгие месяцы преодолевать трудности и лишения военной поры. Было голодно, поэтому семья Балясниковых, как и многие их земляки, питалась кониной, отпиливая от валявшихся на поле боя убитых лошадей куски закаменевшего от мороза мяса, да с весны сорок второго выкапывала из земли мерзлую картошку. Но, главное, захватчики были изгнаны с подмосковной земли, и для мирных жителей всё началось как бы заново. Анастасия Никитична устроилась работать в совхозе дояркой, а Саша с 1 сентября 1942 года уже учился в школе.
Длительное время Анастасия Никитична не верила, что ее супруг сложил свою голову на войне. Но уже после Великой Отечественной приехал боевой друг Михаила Петровича и рассказал, как смерть настигла радиста-стрелка Балясникова и других советских воздушных бойцов, вылетевших на выполнение очередного задания. Не успев во время первого захода полностью сбросить на позиции оккупантов смертоносный груз, краснозвездные самолеты развернулись для второго бомбометания, но в тот момент неожиданно были атакованы «мессершмиттами» и в ходе завязавшегося неравного боя взрывались прямо в воздухе.
Через несколько лет после Победы Александр, окончивший 8 классов, поступил на курсы киномехаников в подмосковном Ногинском районе и с октября 1949-го трудился в отделе кинофикации города Клина, куда уже вернулась на постоянное место жительства семья Балясниковых. Было ему в ту пору всего 15 лет. Киномехаником он отработал почти три года. Пришло время служить Родине, и 28 августа 1953 года новобранца призвали в ряды вооруженных защитников.
Служба в армии
Группу призывников из столичного региона, в которую попал и 19-летний уроженец села Воронино подмосковного Клинского района Балясников, в знаменитых волжских Гороховецких лагерях готовили служить за пределами нашей страны. Пройдя курс молодого бойца, через некоторое время бывший гражданский киномеханик оказался в германском Дрездене, а затем – в Австрии. Оттуда его направили в дислоцировавшийся на румынской территории отдельный учебно-танковый батальон, где он успешно освоил премудрости управления боевой гусеничной машиной, за что был оставлен в «учебке» для проведения занятий с курсантами.
В 1956 году инструктора по вождению танков Балясникова перевели на должность командира танка в З3-ю гвардейскую мотострелковую дивизию Южной группы советских войск. В составе 71-го танкового полка Александр участвовал в учениях, где были задействовали машины с маленьким моторесурсом. Проще говоря, в условиях, приближенных к боевым, «обкатывали» танки, проехавшие пока еще не очень большие расстояния. Гвардии старший сержант Балясников, который по-командирски вел за собой экипаж танка, заслужил в батальоне репутацию отличного армейского специалиста младшего начсостава.
В ночь с 22 на 23 октября 1956 года командир танка Александр Балясников, механик-водитель Ростислав Гук и их сослуживцы, кому подоспела пора увольняться в запас, не спали, а балагурили да делились планами на предстоящую жизнь на «гражданке». Уже утром тaнкиcты-«дeмбeля» должны были распрощаться с сослуживцами и ехать на железнодорожный вокзал, чтобы отправиться в желанную дорогу домой.
Но вдруг в час ночи гвардейскую дивизию побатальонно подняли по боевой тревоге, и советские танкисты, руководимые генерал-майором Абатуровым – участником Великой Отечественной войны, стали всерьез готовиться к походу.
Гвардеец Балясников, подбежав к оружейной пирамиде, получил табельный пистолет «ТТ» и направился к танку с башенным номером «765». В боеукладку каждой «тридцатьчетверки» входило 55 боевых и холостой (хлопной) снаряды, 20 гранат «Ф-1» и 30 дисков по 63 патрона каждый к пулемету «Дегтярёва».
Под утро танковая колонна двинулась в дальний путь, получив задачу совершить ускоренный марш в несколько сотен километров – к району сосредоточения сил и техники на границе Румынии и Венгрии. Конечно, колонна растянулась. А так как танки «Т-34» мчались на повышенной скорости, то некоторые из машин, чьи механики-водители не справились с управлением, на сложных дорожных участках даже кувыркнулись в кювет, будто в кино.
Командир «тридцатьчетверки» Балясников и его боевые товарищи добрались до указанного места сбора, но там никакого сосредоточения участников похода не было. Стоявший на развилке солдат махнул рукой в сторону шоссейной ленты и пояснил:
- По этой дороге двигайтесь до следующего регулировщика.
- Что хоть случилось-то?
- Вроде, маневры идут…
Километров за тридцать до Будапешта очередной регулировщик показал, что танковой колонне надо свернуть в лес. Когда были заглушены моторы, поступила команда выбросить из танков все лишнее и доукомплектоваться, проверить запас горючего и расчехлить стволы. Во время дополнительного боевого инструктажа приказали не открывать без команды огонь и объявили, что у комполка позывной «Фуга», а у остальных он будет соответствовать башенным номерам.
В Будапеште уже шли бои, и руководство Венгрии официально обратилось за помощью для обуздания внутренних дестабилизирующих сил к своему союзнику – Советскому Союзу. Вошедшие в венгерскую столицу наши минометные и зенитные подразделения понесли очень тяжелые потери, а следом за ними покатили танки. Моторизованной группировке поставили задачу – выдвинуться в район здания парламента.
На танке «Т-34» гвардии старший сержант Балясников двигался за гусеничной машиной с множеством антенн, в которой находился комполка фронтовик Литовцев, и видел, как она была подбита прямым попаданием. Получивший боевую закалку в Великую Отечественную, командир полка Литовцев, а только он и спасся из экипажа танка с номером «072», вылез из горящей машины и забрался в следовавший за 765-м «Т-34».
Выполняя приказ отбуксировать подбитую «тридцатьчетверку», гвардии старший сержант Балясников распорядился, чтобы механик-водитель Гук подогнал танк вплотную к выведенной из строя машине комполка. Заряжающий Токарев через десантный люк нырнул вниз и закрепил трос, однако танк не смог осуществить буксировку подбитой машины, потому что она не двигалась своим ходом. В тот момент приостановившаяся у «тридцатьчетверки» комполка машина «765» стала отличной мишенью для неприятеля, но советскому экипажу повезло: трассирующая пуля угодила в большую дымовую шашку, и Т-34 укрылся словно за плотной туманной пеленой. Пока шашка дымила, экипаж Балясникова укатил из опасного сектора города и вскоре догнал своих.
Вскоре танк, приближаясь к перекрестку, сбавил скорость. И тут по нему противник сделал из пушки выстрел, который по касательной попал в «тридцатьчетверку» и сорвал люк у механика-водителя. Командир не сразу сообразил, почему в башне стало светло, когда они свернули на боковую улицу. По «Т-34» начали палить из автоматического оружия, и Гук невольно уклонялся вправо, а пули сбоку ударялись в края люкового лаза и «лепешками» падали вниз, шмякаясь в плечо механику-водителю. Ростислав терпел-терпел, но вскоре не смог больше крепиться, и его сменил за рычагами Александр. Промчавшись по улице-перпендикуляру, танк встретил на соседней другое подразделение соотечественников, которые помогли выжившему в нелегкой боевой передряге экипажу починить люк и дали на время своего механика-водителя. Однако он был не столь опытен, как Гук, из-за чего гвардии старший сержант сам опять уселся в водительское кресло. Добравшись до своего подразделения, воины узнали, что их чуть не записали в погибшие...
А когда советскую технику начали рассредоточивать по подконтрольным улицам, то экипажу гвардии старшего сержанта Балясникова дали вводную занять позицию в районе расположения парламента и при приближении неприятеля открывать огонь на поражение. Танкисты выдвинулись к трамвайной площади, где и заняли тактический оборонительный рубеж.
С 30 на 31 октября боевые машины вывели из зоны активного противостояния сражавшихся сторон, выдвинув вперед пехоту, которой довелось через край хлебнуть военного лиха. Столкновения с мятежниками затягивались, и командование, чтобы ускорить разрешение конфликта международного значения, решило провести целенаправленную массированную атаку с целью уничтожения главного вражеского штаба.
В один из ноябрьских вечеров гвардейцы-мотострелки приступили к выполнению труднейшей задачи, для чего предстояло пробиться к неприятельской штабной цитадели – кинотеатру «Корвин», окруженному зданиями. Железный поток танков и самоходных установок «СУ-152» устремился к обозначенной цели, и бои закипели с гораздо большим ожесточением.
Когда грозная машина лязгала гусеницами по будапештскому асфальту, командир танка Балясников, почти ничего не видя в триплекс, лишь слышал звучавшие по рации отрывистые команды:
- Спасай раненых... Прикрой меня...
В это время из многоэтажных домов летели вниз, на советскую боевую технику, бутылки с зажигательной жидкостью. Танкисты спасали друг друга, гася загоравшиеся «тридцатьчетверки» традиционным способом: подбирались на определенное расстояние к пострадавшей машине, и, произведя выстрел, сбивали с ее поверхности пламя сильной воздушной волной. Когда машина «765» спешила на выручку еще одному экипажу, откуда-то снизу ударил фаустпатрон. Балясников потерял сознание и очнулся, когда подчиненные гасили самоходку. Кусок брони выгнулся, и острые железные осколки впились в шею Александра. Однако он, превозмогая резкую боль, вновь принял командование экипажем на себя.
Эфир захлестнула разноголосица приказов, порой едва ли не взаимоисключающих. И гвардии старший сержант Балясников понял, что надо действовать самостоятельно. В ночь с 6 на 7 ноября, находясь неподалеку от оплота сопротивления неприятеля, танк был подожжен. Командир принял решение отогнать загоревшийся «Т-34» на время в безопасное место. Выйдя под утро на «стратегическую улицу», где были объяты пламенем другие советские машины, экипаж Балясникова продолжил движение и подлетел к двухарочному проезду, который выводил прямо на вражеский штаб. В первой арке был подбит один из советских танков, и гвардии старший сержант скомандовал, чтобы механик-водитель ехал дальше на полной скорости.
Прицельно стреляя по двум неприятельским пушкам, машина вылетела на финишную прямую. Когда одна из пушек противника практически в упор выстрелила по гусенице танка, его стало разворачивать, но «тридцатьчетверка» уже буквально вклинилась в штабные порядки противника. Балясников открыл люк и бросил две гранаты в направлении усиленного оборонительного редута неприятеля. Второй пушечный снаряд угодил в бок машины, отчего заглох пробитый двигатель и вышла из строя радиостанция. Полкорпуса танка оказалось в здании, а остальная часть «Т-34» – на улице.
Подбитая «тридцатьчетверка» через пламя и развалины первой ворвалась в опорный пункт противника – кинотеатр «Корвин». Экипаж уничтожил два противотанковых орудия, четыре крупнокалиберных пулемета и до трех десятков мятежников.
Прорыв гвардейцев-танкистов поддержала пехота, вовремя пришедшая на подмогу и закрепившая успех их атаки. Уже рассвело, когда Александр выбрался из «тридцатьчетверки» и тут же упал. Он пришел в себя после прибытия медиков. Его голова и тело были очень сильно обожжены горючей жидкостью...
За мужество и героизм, проявленные при выполнении воинского долга, командиру танка гвардии старшему сержанту Александру Михайловичу Балясникову 18 декабря 1956 года было присвоено звание Героя Советского Союза. Высоких наград удостоились все члены экипажа: наводчик Латышев и заряжающий Токарев получили орден Славы III-й степени, механику-водителю Гуку вручили орден Красного Знамени. Из однополчан Героя Советского Союза Балясникова медалью «Золотая Звезда» был награжден и командир танкового взвода лейтенант Степан Степанович Цвик, возглавлявший штурмовую группу.
У истории не может быть сослагательного наклонения, и сыгравшие свою роль в венгерских событиях 1956 года советские военнослужащие храбро и самоотверженно выполнили ратный долг, подтвердив верность Присяге. Сегодня можно уже честно и подробно рассказывать о той сравнительно давней трагической осени пятьдесят шестого, унесшей множество жизней наших воинов, которые погибли как бойцы армии интернационального содружества.
Героем Советского Союза гвардеец-танкист Александр Балясников стал тогда, когда его биография только-только начинала складываться. Он снова остро осознал, какой страшный смысл таит в себе слово «война».
На трудовом поприще
В силу непредвиденных исторических обстоятельств Александру пришлось немного переслужить в рядах Советской Армии, так как уволили в запас гвардии старшего сержанта Балясникова не осенью 1956 года, а уже в феврале 1957-го. Даже не позволив себе отдохнуть в домашних стенах, парень в том же зимнем месяце пятьдесят седьмого года пришел работать на местный комбинат «Стройиндустрия». Здесь он, образно говоря, крепко стал на ноги. Потрудился сначала машинистом крана и слесарем-монтажником. В 1960 году окончил среднюю школу рабочей молодежи, а в 1969-м – Всесоюзный заочный политехнический институт. Поработав поочередно начальником цеха и главным механиком комбината «Стройиндустрия», Александр Михайлович с июня 1970 года по декабрь 1974-го, был директором Клинского завода «Стройдеталь». Отличный руководитель-хозяйственник, он затем его утвердили вторым секретарем Клинского горкома партии, пробыв на этом крайне хлопотном и ответственном посту до апреля 1978 года. Позднее Балясников работал председателем Клинского горисполкома, а затем стал первым секретарем городского комитета КПСС. На этой должности он трудился вплоть до перехода на службу в МВД СССР.
Служба в милиции
Жизнь распорядилась так, что в октябре 1983 года Александру Михайловичу предложили возглавить политотдел Главного управления внутренних дел Мособлисполкома. Каким для него было основополагающее служебное кредо? Занимая непримиримую позицию по отношению к беспринципности и безответственности в борьбе с преступностью, он в то же время проявлял подлинную заботу о сотрудниках, добросовестно стоявших на страже правопорядка.
С первых лет милицейской службы Балясников немало делал для утверждения настоящей гласности и истинной демократизации в деятельности подразделений внутренних дел Подмосковья. Именно во многом благодаря стараниям начальника политотдела возобновился с 1986 года выход в свет газеты «На страже» – органа ГУВД Мособлисполкома. Двери кабинета Балясникова были всегда открыты для сотрудников любого должностного ранга. Политработник-руководитель старался помочь каждому из обратившихся к нему за содействием в разрешении каких-либо профессиональных или бытовых проблем. Без устали мотаясь по районам Московской области, начальник политотдела лично выяснял на местах повседневные нужды коллективов горрайорганов внутренних дел и нацеливал руководство территориальных подразделений на более качественную организацию защиты населения от преступных посягательств.
В июне 1988 года Александр Михайлович был назначен заместителем начальника главка. Продолжая занимать эту же должность, генерал-майор милиции Балясников с декабря 1990 года стал руководителем Управления кадров ГУВД. А с февраля 1991 по тот же месяц 1995 годов был заместителем начальника ГУВД Администрации Московской области и одновременно возглавлял службу по работе с личным составом Главного управления внутренних дел. Неоднократно Александр Михайлович избирался депутатом Московского областного Совета народных депутатов.
Сам с честью прошедший через горнило послевоенного испытания, Герой Советского Союза Балясников имел полное моральное право призывать работников милиции всегда превыше всего ставить державные интересы. И в переломный для нашей страны период начала девяностых годов, когда заканчивалась советская эпоха и начинался отсчет новейшей российской истории, подмосковные блюстители общественного порядка не дрогнули в смутное время и тоже, как некогда Александр Михайлович, безупречно выполнили служебный долг.
Помимо полученных за ратную доблесть медали «Золотая Звезда» и ордена Ленина, за последующие заслуги Александр Балясников был награжден двумя орденами «Знак Почёта», медалью «За отличную службу по охране общественного порядка», а также другими государственными и общественными знаками отличия. Удостоился он и самой почетной ведомственной награды – нагрудного знака «Заслуженный работник МВД СССР».
Пока руководящая работа отнимала у Балясникова массу времени, надежный семейный тыл мужу обеспечивала жена – инженер Людмила Дмитриевна. Они вырастили двоих детей – сына и дочь, которые сумели найти свое место в самостоятельной жизни. Дорожа нечастым свободным временем, Балясников старался побольше радовать домочадцев: общался с взрослыми детьми, играл с внуками, выбирался с супругой в театры…
Более 7 лет этот человек занимал должность заместителя начальника ГУВД Администрации Московской области. Работал при трёх начальниках подмосковной милиции – генерал-лейтенантах милиции Василии Константиновиче Цепкове, Иване Фёдоровиче Шилове и Константине Максимовиче Белине. До последнего дня он вспоминал события давно минувших дней, а застрявшие в голове осколки частенько возвращали его в те трагические дни. Особенно в праздничные, когда предстояло посетить Красную площадь или другие места, где необходимо было проходить через металлодетекторы. Кроме паспорта он предъявлял и удостоверение Героя Советского Союза, объясняя при этом причину, почему, выложив все металлические предметы, он все равно «звенит». Всегда этот человек был истинным воином-интернационалистом, с честью и достоинством, выполнившим свой долг.
Уйдя в феврале девяносто пятого года в отставку, Балясников не порвал тесной связи с бывшими сослуживцами. Избранный председателем Совета общественной организации ветеранов органов внутренних дел и внутренних войск Московской области, Александр Михайлович всегда находился в водовороте людских судеб и, словно следуя замечательной заповеди доктора Гааза, спешил делать добро. Поражая окружающих своей неиссякаемой жизненной энергией и будто заряжая их оптимизмом, Герой Советского Союза Балясников и для ровесников-ветеранов всегда был надежной опорой, и для действующих подмосковных стражей правопорядка служил примером образцового исполнения не только профессионального долга, но и гражданского.
Указом Президента Российской Федерации от 18 апреля 1999 года Александр Михайлович Балясников был награжден орденом Дружбы народов. Это еще одна высокая официальная оценка заслуг милицейского генерала с боевым прошлым перед обществом.
А.М. Балясников ушел из жизни 12 сентября 2016 года, не дожив всего лишь одной недели до своего 82-летия. Он стал первым высокопоставленным представителем МВД России, удостоенным чести быть захороненным на федеральном военном мемориальном кладбище. Начиная с декабря 2013 года, здесь обрели последнее пристанище выдающиеся военачальники, участники Великой Отечественной войны, кавалеры боевых орденов, конструкторы оборонной промышленности, космонавты и т.д.
15 сентября 2016 года на кладбище прошла церемония прощания с Героем Советского Союза генерал-майором милиции Александром Михайловичем Балясниковым. Ушёл из жизни Герой. У каждой эпохи свои Герои. Герои всегда остаются с нами! Их имена не только на памятных мемориалах, в названиях улиц и школьных музеях. Они навсегда остаются в нашей памяти, ибо подвиг их бессмертен! И дело их живёт! Можно с уверенностью сказать, что оно в надёжных руках.
Герой Советского Союза А.М. Балясников
Гвардии старший сержант Александр Балясников
Могила А.М. Балясникова на федеральном военном мемориальном кладбище
Одна из улиц Будапешта. 1956 год
Советские танки на улицах Будапешта. 1956 г.
