Цена подвига – 2,5 миллиона
Герои бывают разными. Даже на войне. Герои этого очерка совершили поступок, о котором сегодня СМИ раструбили бы на всю страну. Но тогда, летом 1941-го, на фоне развернувшихся трагических событий первых дней войны он не попал в раздел фронтовых сводок.
Рассказывает Роман Илющенко.
Помочь установить хронологию событий буквально по дням помогли уникальные документы, хранящиеся в фондах Центрального музея МВД России.
Три рубля на двоих
…Вечер 21 июня 1941 года. Милиционеры Волковысского городского отдела милиции (ГОМ) УНКВД Белостокской области, вошедшей недавно в состав Белорусской ССР, Пётр Косило и Павел Семенчук заступили на службу по охране городского отделения госбанка. В пять утра 22 июня город подвергся налёту: сначала немецкие самолёты разбомбили военный аэродром, расположенный на окраине, а спустя несколько минут удары обрушились на спящий Волковысск, который был, увы, так близко к новой границе. Где-то там, среди пламени и разрывов, остались семьи милиционеров. У 35-летнего Косило – мать и трое ребятишек. Младшему Пете шёл всего третий месяц. У его напарника Семенчука – молодая жена и первенец Машутка.
От зажигательного снаряда занялась крыша банка, пожар быстро распространялся по старому деревянному зданию. Медлить нельзя, а команды, как действовать в подобной ситуации, ждать неоткуда.
«Когда верх госбанка загорелся, невозможно было больше охранять – горький дым забивал дыхание…», – так описал этот момент в своих воспоминаниях Пётр Иванович.
Вскрыв вместе с управляющим и инкассатором деньгохранилище, милиционеры стали грузить пачки купюр и ценных бумаг в мешки, вынося их из охваченного огнём здания. Дальше Косило, остановив случайную полуторку, приказал водителю встать под загрузку. Вооружённые лишь наганами, милиционеры уселись сверху на шесть опечатанных сургучными печатями мешков. Сколько денег там – понятия не имели. В кармане же у Косило было два рубля. У Семенчука – рубль.
На восток!
Двигать решили на восток, в сторону Минска. Вырвались из города, почти сразу попали под авианалёт. Пришлось свернуть в лес, где участники экспедиции дождались, пока стемнеет. Когда стало понятно, что впереди сплошные неясности, а назад дороги нет, созрел заговор. Об этом ветеран МВД вспоминал так: «Банковские работники и шофёр стали о чём-то договариваться втроём, принялись нас стращать, что немецкие танки рядом, мол, давайте наберём денег, сколько сможем, а остальные с машиной спалим».
Милиционеры отказались от такого предложения, пресекли панику гражданских лиц, убеждая их, что никаких танков впереди нет. Однако это не помешало служащим банка раствориться в ночи. В бега ударился и пожилой водитель полуторки, которая не заводилась. Пришлось стражам порядка, выйдя на дорогу, ловить попутки. Первыми остановились военные. Майор – старший колонны, шедшей в тыл, согласился подбросить энкаведешников с ценным грузом. Однако далеко они не уехали – опять начался налёт.
Пришлось снова сворачивать в лес, где скопилось несколько машин. Кто-то пустил слух, что мост через реку разбомбили и придётся возвращаться.
Так Косило и Семенчук со своим грузом через два дня оказались в прифронтовых Столбцах, ещё не занятых немцами. Косило попытался сдать деньги в местное отделение госбанка, однако финработники наотрез отказались принимать ценные мешки.
Милиционерам удалось пробиться к начальнику столбцовского ГОМ и рассказать о своих перипетиях. Тот, несмотря на сложность обстановки, помог найти машину и даже выделил им в помощь сотрудника из местных, который хорошо знал окрестности и брался вывезти их полевыми дорогами на Минск.
«А зарплату получите потом»
Однако столица Белоруссии к тому времени подверглась варварским бомбардировкам. Город пылал. Попетляв с полчаса по горящим улицам, напарники вырвались за его пределы, надеясь добраться до Могилёва. Не отъехав и 20-ти километров, снова попали под бомбёжку – немцы, уничтожив в первые часы советские самолёты на аэродромах, свободно хозяйничали в небе. Опять выручил лес, в котором пришлось прятаться, дожидаясь темноты.
О том, что было дальше, Косило пишет так: «Мой товарищ Семенчук заболел в дороге от этого всего. Мы стали его уговаривать не падать духом, война скоро кончится, и мы будем дома при своих семьях». На состоянии товарища сказалось и то, что милиционеры третий день ничего не ели. На имеющиеся три рубля купить еды было негде*.
Наконец к утру инкассаторы в погонах добрались до Могилёва, где сутки ожидали решения, надеясь избавиться от своего груза. Но управляющий отделением областного госбанка деньги принимать отказался. Даже под угрозой револьвера. На второй день, чтобы отделаться от настойчивых стражей порядка, он отправил их в райцентр Шклов, расположенный восточнее.
На 6-й день скитаний голодные, холодные, но выполнившие свой долг до конца, милиционеры Пётр Косило и Павел Семенчук сдали, наконец, ценный груз в Шкловское отделение госбанка. При пересчёте и приёме денег оказалось, что в мешках было 2 миллиона 574 тысячи рублей – огромные по тем временам деньги. О чём был составлен акт, который всю войну хранил старший милиционер Косило. Ныне этот документ находится в фондах Центрального музея МВД России.
Потрясает и следующий факт, приведённый в воспоминаниях ветерана: «Он (управляющий отделением банка – Прим. авт.) спросил нас: «Получали ли мы зарплату или нет?» За июнь её ещё не было**. Он нам дал своих денег по 50 рублей на питание, сказав: «А зарплата будет позже», и оставил нас охранять госбанк».
Как признался позже автор воспоминаний, зарплату за июнь и июль того рокового года они с напарником так и не получили. Впрочем, об этом тогда милиционеры, кажется, думали меньше всего. Когда груз свалился с их плеч, деньги были сданы, с удвоенной силой заболело сердце об оставленных в тылу семьях: «Что с ними? Живы ли?»
Настоящая награда
Но на этом их служба по охране государственных ценностей была не окончена. Фронт стремительно приближался. Уже 11 июля немцы заняли Шклов. Косило и Семенчуку было поручено сопровождать материальные ценности шкловского отделения госбанка, эвакуируемого в тыл, дальше на восток. Конечным пунктом их боевого пути стал Орёл, где наши герои, наконец, отделались от засургученных мешков.
За совершённый, на мой взгляд, самый настоящий подвиг, их так ничем и не наградили.
Зато судьба была к ним милостива. Через Орловский военкомат оба были призваны на действительную военную службу. По окончании войны вернулись на Родину, где воссоединились с семьями. Это ли не настоящая награда?!
Глядя из дня сегодняшнего на этот маленький эпизод большой войны, начинаешь лучше понимать, почему в итоге победа осталась за нами! Мы были нравственнее, а значит сильнее наших противников.
Сегодня битва добра со злом продолжается. И каждый из нас, особенно те, кто обличён властью, носит погоны, может приблизить нашу победу!
________________________________________
* Буханка ржаного хлеба в 1940 году стоила примерно 75 копеек.
**Зарплата младшего начальствующего состава милиции в 1941 году составляла около 250-300 рублей.
Рассказывает Роман Илющенко.
Помочь установить хронологию событий буквально по дням помогли уникальные документы, хранящиеся в фондах Центрального музея МВД России.
Три рубля на двоих
…Вечер 21 июня 1941 года. Милиционеры Волковысского городского отдела милиции (ГОМ) УНКВД Белостокской области, вошедшей недавно в состав Белорусской ССР, Пётр Косило и Павел Семенчук заступили на службу по охране городского отделения госбанка. В пять утра 22 июня город подвергся налёту: сначала немецкие самолёты разбомбили военный аэродром, расположенный на окраине, а спустя несколько минут удары обрушились на спящий Волковысск, который был, увы, так близко к новой границе. Где-то там, среди пламени и разрывов, остались семьи милиционеров. У 35-летнего Косило – мать и трое ребятишек. Младшему Пете шёл всего третий месяц. У его напарника Семенчука – молодая жена и первенец Машутка.
От зажигательного снаряда занялась крыша банка, пожар быстро распространялся по старому деревянному зданию. Медлить нельзя, а команды, как действовать в подобной ситуации, ждать неоткуда.
«Когда верх госбанка загорелся, невозможно было больше охранять – горький дым забивал дыхание…», – так описал этот момент в своих воспоминаниях Пётр Иванович.
Вскрыв вместе с управляющим и инкассатором деньгохранилище, милиционеры стали грузить пачки купюр и ценных бумаг в мешки, вынося их из охваченного огнём здания. Дальше Косило, остановив случайную полуторку, приказал водителю встать под загрузку. Вооружённые лишь наганами, милиционеры уселись сверху на шесть опечатанных сургучными печатями мешков. Сколько денег там – понятия не имели. В кармане же у Косило было два рубля. У Семенчука – рубль.
На восток!
Двигать решили на восток, в сторону Минска. Вырвались из города, почти сразу попали под авианалёт. Пришлось свернуть в лес, где участники экспедиции дождались, пока стемнеет. Когда стало понятно, что впереди сплошные неясности, а назад дороги нет, созрел заговор. Об этом ветеран МВД вспоминал так: «Банковские работники и шофёр стали о чём-то договариваться втроём, принялись нас стращать, что немецкие танки рядом, мол, давайте наберём денег, сколько сможем, а остальные с машиной спалим».
Милиционеры отказались от такого предложения, пресекли панику гражданских лиц, убеждая их, что никаких танков впереди нет. Однако это не помешало служащим банка раствориться в ночи. В бега ударился и пожилой водитель полуторки, которая не заводилась. Пришлось стражам порядка, выйдя на дорогу, ловить попутки. Первыми остановились военные. Майор – старший колонны, шедшей в тыл, согласился подбросить энкаведешников с ценным грузом. Однако далеко они не уехали – опять начался налёт.
Пришлось снова сворачивать в лес, где скопилось несколько машин. Кто-то пустил слух, что мост через реку разбомбили и придётся возвращаться.
Так Косило и Семенчук со своим грузом через два дня оказались в прифронтовых Столбцах, ещё не занятых немцами. Косило попытался сдать деньги в местное отделение госбанка, однако финработники наотрез отказались принимать ценные мешки.
Милиционерам удалось пробиться к начальнику столбцовского ГОМ и рассказать о своих перипетиях. Тот, несмотря на сложность обстановки, помог найти машину и даже выделил им в помощь сотрудника из местных, который хорошо знал окрестности и брался вывезти их полевыми дорогами на Минск.
«А зарплату получите потом»
Однако столица Белоруссии к тому времени подверглась варварским бомбардировкам. Город пылал. Попетляв с полчаса по горящим улицам, напарники вырвались за его пределы, надеясь добраться до Могилёва. Не отъехав и 20-ти километров, снова попали под бомбёжку – немцы, уничтожив в первые часы советские самолёты на аэродромах, свободно хозяйничали в небе. Опять выручил лес, в котором пришлось прятаться, дожидаясь темноты.
О том, что было дальше, Косило пишет так: «Мой товарищ Семенчук заболел в дороге от этого всего. Мы стали его уговаривать не падать духом, война скоро кончится, и мы будем дома при своих семьях». На состоянии товарища сказалось и то, что милиционеры третий день ничего не ели. На имеющиеся три рубля купить еды было негде*.
Наконец к утру инкассаторы в погонах добрались до Могилёва, где сутки ожидали решения, надеясь избавиться от своего груза. Но управляющий отделением областного госбанка деньги принимать отказался. Даже под угрозой револьвера. На второй день, чтобы отделаться от настойчивых стражей порядка, он отправил их в райцентр Шклов, расположенный восточнее.
На 6-й день скитаний голодные, холодные, но выполнившие свой долг до конца, милиционеры Пётр Косило и Павел Семенчук сдали, наконец, ценный груз в Шкловское отделение госбанка. При пересчёте и приёме денег оказалось, что в мешках было 2 миллиона 574 тысячи рублей – огромные по тем временам деньги. О чём был составлен акт, который всю войну хранил старший милиционер Косило. Ныне этот документ находится в фондах Центрального музея МВД России.
Потрясает и следующий факт, приведённый в воспоминаниях ветерана: «Он (управляющий отделением банка – Прим. авт.) спросил нас: «Получали ли мы зарплату или нет?» За июнь её ещё не было**. Он нам дал своих денег по 50 рублей на питание, сказав: «А зарплата будет позже», и оставил нас охранять госбанк».
Как признался позже автор воспоминаний, зарплату за июнь и июль того рокового года они с напарником так и не получили. Впрочем, об этом тогда милиционеры, кажется, думали меньше всего. Когда груз свалился с их плеч, деньги были сданы, с удвоенной силой заболело сердце об оставленных в тылу семьях: «Что с ними? Живы ли?»
Настоящая награда
Но на этом их служба по охране государственных ценностей была не окончена. Фронт стремительно приближался. Уже 11 июля немцы заняли Шклов. Косило и Семенчуку было поручено сопровождать материальные ценности шкловского отделения госбанка, эвакуируемого в тыл, дальше на восток. Конечным пунктом их боевого пути стал Орёл, где наши герои, наконец, отделались от засургученных мешков.
За совершённый, на мой взгляд, самый настоящий подвиг, их так ничем и не наградили.
Зато судьба была к ним милостива. Через Орловский военкомат оба были призваны на действительную военную службу. По окончании войны вернулись на Родину, где воссоединились с семьями. Это ли не настоящая награда?!
Глядя из дня сегодняшнего на этот маленький эпизод большой войны, начинаешь лучше понимать, почему в итоге победа осталась за нами! Мы были нравственнее, а значит сильнее наших противников.
Сегодня битва добра со злом продолжается. И каждый из нас, особенно те, кто обличён властью, носит погоны, может приблизить нашу победу!
________________________________________
* Буханка ржаного хлеба в 1940 году стоила примерно 75 копеек.
**Зарплата младшего начальствующего состава милиции в 1941 году составляла около 250-300 рублей.
